05.05.2007 Если вы еще не знаете — Московская область уже готовится к эвакуации. Разумеется, не вся — только самые «продвинутые» районы. Талдом, Шатура и прочее торфяное Подмосковье уже привыкло к тому, что каждое лето приходится собирать вещи и перебазироваться туда, где дыма поменьше. Особо умные покидают насиженные места, остальные достают противогазы из спецзапасов времен обучения гражданской обороне. Огнетушители здесь считаются проявлением чувства юмора. Потому что каждое лето в торфяной области — очередная эра борьбы с огнем, где ручные средства пожаротушения сродни коннице, атакующей танковый корпус. Но в этом году государство приготовило для россиян особо жесткий аттракцион. Его правила подробно прописаны в Лесном кодексе. Страна, которая неизбежно загорится этим летом, скорее всего, сгорит. Потому что тушить ее нынче практически некому.

Зерно для красного петуха
Каждый год лесные пожары выжигают до 2 млн. гектаров леса. Это по официальным данным. По неофициальным, которые так любит «Гринпис», до шести. Реальный масштаб, очевидно, где-то посередине: государственные статисты ну очень «прибедняются», а «зеленые» всегда сильно преувеличивают масштабы катастроф. Есть еще одна причина в троекратной разнице: примерно треть, то есть 200 из 600 миллионов гектаров лесов официально находится вне зоны охраны от пожаров, и по этой территории нет даже достоверной информации: ни о количестве возгораний, ни об их площади.


Во время лесных пожаров в атмосферу выбрасывается огромное количество опасных веществ: окиси азота и угарного газа. По оценкам медиков, пожары Подмосковья в 2002 году, накрывшие дымовой завесой столицу, могли стать причиной смерти сотни с лишним человек. Самое вредное воздействие дыхание горящего леса оказывает на новорожденных — от него у младенцев может появиться порок сердца или развиться патологии дыхательных путей.

Наиболее распространенная причина возникновения лесных пожаров — травяные палы. Тракторист задумчиво отлепляет от губы прилипшую папироску, отшвыривает ее подальше от своего железного коня и уезжает по важным сельскохозяйственным делам. А окурок падает в высохший под ранним весенним солнцем травяной настил, который моментально вспыхивает. И буквально на следующий день региональные, а потом и федеральные СМИ сообщают о новом очаге пожара.

Периодически траву поджигают намеренно — существует поверье, что после пала земля родит быстрее и лучше. Быстрее — это да, потому что подогретая почва действительно стимулирует рост. Но качество выращенного на сожженной земле оставляет желать лучшего: выгорает органическое вещество необходимое для плодородия. И уж конечно, крестьянин, «прогревающий» землю по дедовским заветам, не будет их согласовывать ни с лесничим, ни, тем более, с МЧС. А травяной пал моментально переходит в лесной или торфяной пожар.


СПРАВКА «МК»: Лесные пожары бывают двух видов: низовые, при которых сгорает настил, мох и лишайник, и верховые, при которых сгорает весь лес. В сухую погоду низовой становится верховым в течение суток. А верховой пожар — это настоящее стихийное бедствие. Огонь стремительно несется во все стороны и уничтожает на своем пути все живое. Тушить такие пожары практически нереально. Их можно либо сдержать поистине титаническими усилиями — до первого сильного дождя, либо локализовать встречным огнем. Но этот метод тоже чреват фатальными последствиями для местной флоры и фауны.

Самые страшные пожары, конечно, торфяные. Болота, в которых есть это безусловно полезное в быту вещество, практически никогда не горят, а если воспламеняются, то неглубоко и ненадолго. А вот осушенные — практически пороховой склад пятиметровой толщины под открытым воздухом. Бывает, что торфяной пожар устраивает себе «зимовку», тихо тлея под снегом, а весной начинает бесчинствовать со свежими силами. И такие пожары тушить тоже практически невозможно. В России около 5 млн га осушенных болот, почти все они в Европейской части и возле густонаселенных пунктов. Московская область тоже находится в опасной зоне.


— В первую очередь под угрозой окажутся север и восток, — рассказывает бывший сотрудник МЧС Григорий Куксин. — Дмитровский, Талдомский, Орехово-Зуевский районы, конечно Шатура. Всего около 15 районов, богатых торфом. Они и загорятся. А там, к слову говоря, масса дачных участков. Уверен — без МЧС не обойдется. Только в новых условиях все будет намного тяжелее.


Лесной кодекс жжет!
До принятия нового Лесного кодекса плодотворной борьбой с лесными пожарами в России было занято примерно 250 000 человек. Это лесная служба, лесничества, лесхозы, региональные комитеты по природным ресурсам, плюс работники сельсоветов, районных и областных администраций, пожарная охрана и МЧС. Кроме того, к непосредственному тушению периодически привлекают милицию и солдат. Впрочем, это происходит нечасто. Такого количества борцов с лесным огнем как в России, нет ни в одной стране мира. К слову, в Америке значительно меньшее количество спецов справляется с масштабной задачей не в пример лучше. Причем, преимущественно, из-за грамотно поставленной профилактической работы. За 17 лет прагматичные янки ухитрились спасти ресурсов на 27 миллионов долларов — и это при том, что затраты на разъяснительную работу с населением были меньше в десять раз. Впрочем, чему удивляться — нация коммерсантов: делают деньги на всем.


У нас ситуация диаметрально противоположная. Лесного фонда столько, что за всю жизнь не спалишь. Но пробуют изо всех сил с переменным успехом. До сих пор в противостоянии «законодатели — леса» в выигрыше оставалась флора. Но последний мощный удар Государственной Думы под названием новый «Лесной Кодекс» может оказаться если не нокаутом, то уж наверняка серьезным нокдауном.


Закон вступил в силу с 1 января. Правда, для того чтобы он не только вступил, но и реально заработал, по разным оценкам, нужно принять еще то ли 53, то ли 65 нормативных актов. А они, в самом лучшем случае, будут рассмотрены Госдумой только в середине лета — аккурат к тому времени, когда все, что воспламеняется, уже успешно сгорит. Впрочем, главное сказано и даже сделано — все ведомства, которые раньше занимались пожаротушением, переданы в ведение субъектов федерации. Как и в ситуации с новым Жилищным кодексом, государство сложило с себя полномочия и передало их в регионы. Мол, вы ближе к земле, вот вы и занимайтесь. И в полном соответствии с менталитетом русского мужика, крепкого задним умом, постфактум и тут опять возник вопрос: «Что-ж я сделал-то?».


Глава МЧС Сергей Шойгу всерьез обеспокоен ситуацией с наступающим пожароопасным сезоном в контексте принятия нового Лесного Кодекса.


«Главное мое опасение в борьбе с лесными пожарами — каким образом будет происходить реформа в соответствии с новым Лесным кодексом РФ», — заявил он, выступая на 12-й международной научно-практической конференции «Междисциплинарные исследования проблем обеспечения безопасности жизнедеятельности населения в современных условиях». «Леса и безопасность в лесах, в том числе борьба с лесными пожарами, переданы в субъекты РФ вместе с деньгами и подразделениями, которые ранее занимались борьбой с пожарами», — объясняет свои опасения главный спасатель. «Что касается нашей части, то мы отвечаем за безопасность на потенциальных объектах, когда лесные пожары подходят к объектам экономики и населенным пунктам, химическим объектам», — уточнил он юрисдикцию своего ведомства. Читай — когда загорятся города и промышленные объекты, мы, конечно, включимся, а тот бардак, который организовали в сфере тушения чисто лесных пожаров — сами и разгребайте.

При этом, справки, которые предоставляет МЧС по поводу наступившего года, оптимизма не вызывают. «Низкие снегозапасы и раннее прохождение весеннего половодья на европейской части территории России создают условия для раннего начала пожароопасного сезона и повышенной вероятности возникновения лесоторфяных пожаров в Центральном федеральном округе и на юге Северо-Западного федерального округа», — говорится в прогнозе, опубликованном по информации МЧС РФ.

Профильное ведомство реагирует незамедлительно: Рослесхоз выделяет регионам в 1,4 раза больше денег на тушение лесных пожаров, но предупреждает о возможном дефиците средств из-за проблем управления. Сумма, направленная на борьбу с огнем, чуть не дотягивает до 800 миллионов рублей. Заместитель руководителя Федерального агентства лесного хозяйства Михаил Гиряев открыто заявляет, что новая система управления лесами не позволяет решать вопросы, связанные с перераспределением средств, предусмотренных на патрулирование и тушение лесных пожаров между регионами. Результат — недостаток финансирования.
«При распределении всех функций и субвенций мы не имеем реального рычага, чтобы эти средства шли реально на тушение пожаров», — подливает масла в огонь Сергей Шойгу.

Кстати, в уже упомянутом бою государства против лесов наметилась «позитивная» динамика. В 2006 году на территории России были зафиксированы 25,5 тыс. пожаров. Пройденная ими площадь составила 1,3 млн га лесных земель. По сравнению с 2005 годом, количество лесных пожаров увеличилось в 1,7 раза, а пройденная ими площадь — в 2,2 раза. А с 1 января ликвидированы территориальные органы Рослесхоза по субъектам Федерации и региональной базы авиационной охраны лесов. Изначально, подскоковая авиация, как ее еще называют, вообще лишилась права вылетать: в соответствии с новым законом предприятие не может получить лицензию, если 100% состава не имеют профильного «лесного» образования, а у руководителя предприятия должен быть еще и дополнительный диплом по специальности «пожаротушение». По счастливой случайности депутаты на какой-то момент пришли в сознание и отложили драконовские меры до конца пожароопасного сезона. Слава Богу: потому что на данный момент ни одно «тушащее» авиапредприятие не соответствует этим требованиям.


— Была такая профессия: летчик-наблюдатель, — рассказывает независимый эксперт Михаил Рязанский. — Это не то же самое, что пожарный. Изначально она вообще имела армейский статус. Эти люди занимались именно тем, что с воздуха смотрели на то, что внизу и координировали действия пожарных расчетов. Они отслеживали, куда несет дым, оценивали фронт распространения пламени и т.п. Диспетчер, по большому счету. В соответствии с новым Лесным Кодексом эта специальность ликвидирована. Но на кого её заменили?

Ответа на этот вопрос закон не дает. Очевидно, теперь координация будет вестись с земли с помощью обслюненного пальца: «Дует оттуда — тушим туда!» Единую централизованную службу авиатушения раздают по регионам. То есть, теперь вопрос общей координации и переброски летного состава в зависимости от интенсивности горения нерешаем. Кроме того, катастрофически не хватает финансирования, а это приводит к сокращению штатов. Уникальные специалисты теряют работу.


— Будет гореть, будут трупы, — продолжает апокалиптический прогноз Рязанский, — МЧС станет героически спасать погорельцев и в процессе попытается подгрести под себя все, что можно, а летом получить много денег на экстренное тушение. Естественно, встанут на уши страховые компании, которым предстоит фиксировать риски возгорания. И, само собой, летом, во время самых страшных пожаров, государство сподобится на выделение больших внебюджетных денег, которые чиновники равномерно «попилят» между собой.


Отметим, что Михаил явно недооценил чиновников — деньги уже выделяются. Заблаговременно.


Горим, братец, горим! Горите вы — и только?
— Речь идет о развале всей системы борьбы с лесными пожарами, — говорит Григорий Куксин. — Полноценной лесной охраны сейчас нет вообще. Структур, которые что-то могут контролировать в лесу, практически, не существует даже и формально. Есть по нескольку человек от Росприроднадзора, но они не могут адекватно отслеживать происходящее. Бесхозность лесов приводит к откровенному бардаку. Как таковой лесной охраны нет. В принципе, весьма сложно одному человеку, тем более чиновнику, сидящему в кабинете, кроме всех прочих обязанностей, следить за 400 квадратными километрами леса. Лесники вместо охраны природы вынуждены заниматься заготовкой древесины. Они существуют в рамках лесхозов, но никаких охранных и надзорных функций у них нет.

Еще одна проблема — это, естественно, финансирование. Раньше деньги на ведение лесного хозяйства и на тушение пожаров шли двумя разными статьями. Теперь, в соответствии с новым Лесным Кодексом, идут одной. В практическом плане, это означает, что если деньги в полном объеме будут направлены на один сектор, на другой, скорее всего, финансов не хватит. А если учесть, что самой благоприятной до сих пор статьей для расхищения было именно «ведение лесного хозяйства», то вполне вероятно, что на борьбу со стихией ответственные чиновники выделят один огнетушитель на регион.

— В принципе, вполне может дойти до эвакуации людей. По крайней мере, из ряда дачных поселков, — продолжает Григорий Куксин, — В Москве, конечно вряд ли. Как показал 2002-й год, мэр заботится о городе и в опасное время принимает крайние меры: те же искусственные осадки устраивают. Но область пострадает неизбежно. Те районы, о которых я говорил, и в лучшее время горели как спички. А что будет сейчас — боюсь представить.


Далекая Хакассия обычно горит, начиная с середины марта. Примерно с этого же времени в этом году местами загорелось Подмосковье. Недолгие апрельские заморозки притормозили этот процесс. Но уже в мае ожидается новая волна, и, по предварительным прогнозам она переплюнет все, что было до того, включая рекордный 2002 год. Если леса вспыхнут на майские праздники, что очень вероятно, то уже в июне москвичи смогут в полной мере оценить обонятельную гамму горящей древесины.


Кутузов сознательно жег Москву в 1812 году. Почти двести лет спустя руководство страны подошло к этому же вопросу намного более масштабно. Сегодня леса России — это спички в руках малолетнего ребенка. И во многом, именно от нас зависит — сгорят они или нет. Возможность если не спасти леса, то, хотя бы, свести к минимуму ущерб, существует. И усилий для этого надо самую малость.


Нельзя «замалчивать» происходящее, несмотря на все старания, которые предпринимают и будут предпринимать для этого чиновники любых уровней. Нужно добиться открытости процесса подготовки и принятия лесных правил: той самой полусотни нормативных актов. Потому что в руках наших законодателей они могут стать как лекарством, так и топором для российских лесов. И, пожалуй, самое главное, что следует сделать нашим парламентариям — добиться принятия целевой федеральной программы «Леса России», о которой уже неоднократно говорили в коридорах власти. Это, пожалуй, единственный способ вернуть в федеральный центр толику ответственности за то, что лесной массив, опрометчиво доверенный чиновникам, стал никому не нужным. И опасным для всей страны.

Справка «МК»:
В России в 2002 г. было зарегистрировало почти 37 тыс. лесных и торфяных пожаров, общая площадь которых составила около 2 млн га. Как отмечается в отчете МЧС РФ об итогах 2002г., это самый высокий показатель в стране за последние 110 лет

Наиболее сложная ситуация с природными пожарами складывалась в Центральном и Дальневосточном федеральных округах. Самолеты-танкеры Ил-76, а также специально оборудованные вертолеты МЧС выполнили и 2002г. 606 вылетов на тушение лесоторфяных пожаров, сбросив при этом 10 тыс. 37 тонн воды.


Справка «МК»:
Россия обладает более чем 15% всех лесов планеты и на сегодня является основной лесной державой мира. Площадь лесного фонда в 2001 году составляла 1113 млн. га (67% суши страны). Среди лесов первой категории выделены особо охраняемые территории площадью более 73 млн га. На ценные хвойные насаждения приходится 72% площади, мягколиственными породами занято 16%, твердолиственными — 2,5 %. Общий запас древесины в лесах страны составляет 80 млрд куб.метров. Ежегодный прирост основных лесосоставляющих пород 820 млн кубометров. Каждый год лесные пожары уничтожают около миллиона гектаров леса.

Самые жестокие пожары:
2006 г. Индонезийские острова Суматра и Борнео практически полностью окутались дымом от лесных пожаров. Закрылись местные аэропорты, школы и госучреждения. Жителям рекомендовали не выходить на улицу. Дым от пожаров достиг и соседних государств — Малайзии и Сингапура. Причиной стали массовые поджоги лесов: каждый год индонезийские крестьяне поджигают деревья, чтобы расчистить себе участки под сельскохозяйственные угодья.

2003 г. Лесные пожары, бушующие в Австралии, достигли столицы страны Канберры. Здесь было объявлено чрезвычайное положение. Около 50 человек обратились за медицинской помощью с ожогами или из-за проблем с дыханием. Жители столицы спешно покинули город.

---