31.05.2005 По данным МЧС РФ, в ближайшие десятилетия экономические потери страны от стихийных бедствий и техногенных катастроф сравняются с приростом ВВП страны. Лишним подтверждением тому стала критическая ситуация в Москве 25 мая, когда жизнь мегаполиса парализовала авария в электросети.
Несмотря на то, что за последнее время отмечено снижение количества всевозможных чрезвычайных ситуаций (ЧС), увеличиваются масштабы их последствий. Только прямой ущерб от всех видов бедствий составляет свыше 100 млрд руб. в год, а с учетом косвенных ущербов он может достигать 3% ВВП страны.
Колоссальные экономические потери несет не только государство, но и люди. Россиян постоянно подстерегает опасность потерять жилье, нажитое имущество, а главное – жизнь и здоровье. В любую секунду что-нибудь может рвануть, обрушиться, накрыть, смыть, загореться, смести с лица земли. Благодаря научно-техническому прогрессу все более усложняется технология производства. При этом не теряет остроту проблема добычи природных ресурсов и энергии, что, в свою очередь, способствует еще большему воздействию человека на природу. Порой не до конца продуманному. Отсюда растет риск катастроф.
В 2004 г. на территории России отмечено 1134 чрезвычайные ситуации. За год на территории России в среднем складывается 280 ЧС, вызванных опасными природными явлениями, чаще всего повторяющимися в Южном и Дальневосточном федеральных округах. До 800 ЧС обычно имеет техногенный характер: им наиболее подвержены Центральный (включая Москву), Приволжский и Северо-Западный федеральные округа (вместе с Калининградом).
Вообще в России наблюдается более 30 видов опасных природных явлений: наводнения, землетрясения, лесные пожары, засухи, сильные морозы и т.д. Пожалуй, лидером среди природных бед по площади охватываемой территории и наносимому материальному ущербу остается наводнение. Ежегодно оно охватывает около 50 тыс. кв. км, а потенциальное затопление грозит территории в 400 тыс. кв. км (это более 300 городов, десятки тысяч мелких населенных пунктов с населением более 4,6 млн человек, более 7 млн гектаров сельскохозяйственных угодий). Среднемноголетний ущерб от наводнений составляет около 43 млрд руб.
Кроме того, почти половина страны (около 40%) находится в сейсмоопасной зоне, где проживает более 20 млн человек. Сюда входит пятая часть территории, на которой расположены объекты повышенной опасности (электростанции и т.п.). Наибольшая опасность землетрясения грозит 330 крупным населенным пунктам, в том числе 103 городам. В злополучный список входят Владикавказ, Иркутск, Улан-Удэ, Петропавловск-Камчатский. В то же время прибрежные районы Дальнего Востока подвержены угрозе цунами.
А там, где существует опасность оползней, расположены 725 городов Северного Кавказа, Камчатки, Сахалина, Забайкалья. Это ни много ни мало 40% территории страны. В Северном Кавказе и на Алтае наблюдается риск схода снежных лавин, объем которых может достигать нескольких миллионов куб. м.
К селеопасным районам (подверженным водо-снежным, водо-каменным и грязе-каменным потокам) относится пятая часть территории страны. В основном это касается Северного Кавказа, Алтая, Саян, Прибайкалья, Забайкалья, Камчатки и Сахалина.
Если считается, что природной стихии особо не запретишь "разыграться", то в сфере деятельности человека многое зависит от нас. Однако, несмотря на это, по статистике ежегодно 250 тыс. пожаров на предприятиях и в жилых домах уносит жизни более 19 тыс. наших сограждан. Хуже всего дело обстоит в самом населенном в России Центральном федеральном округе, где за год во время более 57 тыс. техногенных пожаров гибнет более 5 тыс. человек.
Сейчас в России функционирует свыше 2,5 тыс. химически опасных объектов, более 1,5 тыс. радиационно опасных объектов, около 8 тыс. пожаро- и взрывоопасных объектов, более 30 тыс. гидротехнических сооружений. В случае аварии большинство из них представляет опасность для здоровья и жизни людей. В зонах возможного поражения проживает свыше 90 млн человек. Учитывая значительный износ основных производственных фондов и снижение технологической дисциплины (в 70% случаев виноват "человеческий фактор"), опасность представляется вполне реальной.
Не менее серьезная проблема – состояние гидротехнических сооружений. Ныне эксплуатируется более 28,5 тыс. водохранилищ и 510 накопителей промышленных стоков и отходов. В зонах возможного затопления живет около 10 млн человек, а на значительной части гидросооружений отсутствуют службы эксплуатации, из-за финансовых трудностей в полном объеме не выполняются текущие и капитальные ремонтно-восстановительные работы.
Между тем бюджет МЧС России составляет почти 20 млрд руб. Это те самые деньги, с которыми мы, налогоплательщики, добровольно соглашаемся расставаться каждый год лишь из-за того, что не умеем жить в гармонии с природой и собственными техническими изобретениями.

Готовь ковчег зимой
Впрочем, в беседе с корреспондентом "ПЖ" директор департамента предупреждения чрезвычайных ситуаций МЧС РФ Михаил ФАЛЕЕВ выразил мнение, что есть все предпосылки для успешного противостояния стихии, в том числе благодаря реформированию системы МЧС и подготовке руководителей органов власти на местах.
– Михаил Иванович, вы знаете о недовольстве жителей районов, пострадавших от паводков, несвоевременным оповещением о бедствии?
– У многих сохранился менталитет прошлых лет по принципу "Ты только добросовестно работай, а партия и правительство о тебе позаботятся". Сейчас другие времена. Каждый должен осознавать, что без личных усилий невозможно обеспечить даже собственную безопасность. Человек должен обладать определенной культурой безопасности: иметь под рукой необходимые для опасной зоны приспособления или просто не ставить там свой дом. В столице донского казачества Старочеркасске издавна жилыми являлись вторые этажи домов, так как люди знали о том, что Дон разливается. Население было адаптировано к затоплению первого этажа, и кроме как с себя спрашивать было не с кого.
– Но ведь не секрет, что страховые компании не идут на оформление страховки в зонах повышенного риска.
– Непременно надо создавать правовое поле для страховых компаний, чтобы они реально заработали. Нельзя всю нагрузку за беды и катастрофы возлагать только на государство.
– Как лучше всего предупредить людей о надвигающейся опасности?
– Очень просто. Без применения компьютерных систем. Даже телевидение и радио сейчас недостаточно эффективны. Элементарно надо сесть на велосипед, взять милиционера, какого-нибудь активиста и проехать по домам: быстро собирайтесь, у нас один час, уходим туда-то.
– Впредь, согласно новому законодательству, региональная и муниципальная власть будет отвечать за предотвращение и ликвидацию последствий чрезвычайных ситуаций соответствующего масштаба. Окажется ли она в состоянии справиться с финансированием возложенных на нее полномочий?
– Многим будет трудно. Но по закону вступают в силу межбюджетные отношения. Дотационных территорий и сейчас хватает, и вовсе не оттого, что они вдруг получили на содержание пожарные части.
– Как будет делиться ответственность за провалы? Чьи головы полетят – местного руководства?
– Как всегда. Вообще здесь нет проблемы. Если пожарные поздно приехали на вызов, то мэр города тут ни при чем. Но если у главы города пожарная часть находится в развале, например машины без колес, тогда полная ответственность лежит на нем. Возьмем трагический случай на Бирюсе (Иркутская область). Там погибли люди, когда поехал большой ледовый затор. Некоторые говорят, что МЧС России сработало не очень хорошо. Возможно, но все-таки спасатели там оказались раньше, чем туда пришел затор. Они были в домах, в которых затем погибли люди, и предупреждали об опасности наводнения. Спасатели не могли утверждать, что будет ледовая пробка. Часто местные жители наотрез отказываются от эвакуации. Нет законов о насильственном спасении человеческих жизней. (Кстати, даже для того, чтобы разрезать автомобиль после ДТП и извлечь людей, нужно согласие владельца.)
Три года назад было катастрофическое наводнение на юге России, около 200 человек погибло. В прошлом году почти такая же ситуация повторилась, но уже без жертв благодаря сделанным выводам. Велика роль местных властей и личных качеств руководителей. Там есть два села на расстоянии 10 км друг от друга. Так вот, вода пришла с разницей всего в пару часов. Но в одном погибло 120 человек, во втором – люди эвакуировались, успели даже забрать с собой скот. Один из руководителей сбежал сразу после получения известия о грозящем бедствии, другой – организовал спасательные работы.

СПРАВКА
В 2004 г. в России в результате ЧС погибло 2459 человек и пострадало 23 182.
В техногенной сфере произошло 863 ЧС, природных – 231.
На 200 тыс. ДТП в год – 200 тыс. серьезно травмированных, 35 тыс. погибших.
В России 260 тыс. ВИЧ-инфицированных. Из них 80% – молодежь в возрасте 15–19 лет (76% заразились при употреблении наркотиков).
В 2004 г. совершено 12 терактов. Погибло 496 человек, пострадало 872.
За первый квартал 2005 г. в ЧС пострадало 29 113 человек и погибло 6232 (на 7% больше, чем в первом квартале 2004 г.), спасено 22 740.

КОММЕНТАРИЙ
СОХРАНИТЬ ТРАДИЦИИ СПАСЕНИЯ
Борис ПОРФИРЬЕВ, руководитель Центра анализа рисков и кризисов Института международных экономических и политических исследований РАН, доктор экономических наук, профессор
Отмечая важность формальных институтов, созданных в современной России в сфере управления природными рисками, следует подчеркнуть значение традиционных институтов (традиций, стереотипов поведения и других), которые определяются социокультурными особенностями общества. Роль "правды", "честности", "нравственного капитала" как условия и фактора экономического развития обстоятельно аргументировали и неоднократно подчеркивали русские экономисты еще в XVIII–XIX вв. "Нравственный капитал" и вера в Бога имеют особое значение в условиях России, где многие века и, пожалуй, по сей день они остаются главным противовесом другим, но уже негативным традиционным институтам – правовому нигилизму, надежды на случай (пресловутый "авось") и другим. Если в сфере экономики эти негативные факторы существенно ограничивают эффективность производства, справедливость обмена и потребления благ, то в сфере управления природными рисками они могут вести к подлинному бедствию и нередко к катастрофе (о чем красноречиво свидетельствуют последствия землетрясений в Спитаке, 1988 г.; на о. Сахалин, 1995 г.).
Именно поэтому с давних времен мораль, нравственные принципы российского общества признавали работы по защите поселений от наводнений, ураганов и других природных угроз долгом чести и совести, жертвования и помощь пострадавшим при бедствиях – благородным и милосердным делом. Роль "нравственного капитала" особенно велика на местном уровне. Трудно переоценить значение знаний и опыта местных жителей в понимании и учете специфики противодействия локальным чрезвычайным ситуациям (на которые приходится свыше 4/5 всех бедствий и катастроф в России). Особенно тем, по которым отсутствует регистрируемая статистика, необходимая для научной оценки риска. Кроме того – местных традиций, включая технологии предупреждения и защиты от угроз стихии, взаимовыручку соседей.
Разрушение неформальных институтов, характерное для нынешнего переходного состояния общества, усиливает его уязвимость по отношению к внутренним и внешним угрозам вообще и природным рискам в частности. Это не ограничивается только локальным уровнем и свойственно не только России, но и другим переходным обществам, что доказывает пример Монголии. Традиционные формы помощи, кооперации и коммуникации скотоводов – основной группы экономически активного населения страны – в годы социализма были разрушены и заменены новыми формами взаимодействия внутри коллективных хозяйств, образовавшими своего рода "сетку безопасности". Начавшийся в 1990-е гг. процесс либерализации экономики означал, помимо прочего, отмену ряда мер социальной защиты и появление в упомянутой "сетке" серьезных дыр, не прикрытых традиционными институтами социальной защиты, утраченными еще раньше, что заметно усилило уязвимость населения и хозяйства к природным опасностям. В результате в зимние бури (известные как "зюйд") 1999–2001 гг. погибли миллионы голов скота и под угрозу была поставлена продовольственная и экономическая безопасность страны.
Этот урок может быть важен и для России, учитывая далеко не однозначные последствия ожидаемой приватизации ветеринарной службы и уже нормативно закрепленного перехода этой, а также фитосанитарной службы на использование мер контроля по критерию "затраты – выгоды"./politjournal.ru/

---