15.04.2020 В преддверии 26 апреля мы хотим вспомнить те дни 1986 года, в воспоминаниях непосредственных участников ликвидации последствий аварии, которые с честью переносили все тяготы службы в борьбе с мирным атомом, который вырвался на свободу.

Шаврей Иван Михайлович, прапорщик внутренней службы (запаса). С октября 1981 года по сентябрь 1986 года проходил службу непосредственно в ВПЧ-2 по охране Чернобыльской АЭС. За мужество и самоотверженность, проявленные при ликвидации аварии на ЧАЭС и устранение ее последствий, награжден орденом «Красной звезды».

Воспоминания Ивана Михайловича.

Отправляясь из Наровли на службу в Припять, Иван Шаврей обычно заезжал в родную Белую Сороку, что в 10 километрах от реактора. Глушил мотор, заходил в родной дом. Мать протягивала кружку парного молока. Иван садился под вишней, хозяйским глазом оглядывал ладный дом, в котором вырос он, а еще Леня, Мария, Таня, Петя, Лена. С Леонидом Иван служил в одном карауле. Петр трудился здесь же инспектором Госпожнадзора.

В тот день Иван спал в хате. И приснился ему сон. На все небо, ярко-синее, увидел он Богородицу с младенцем на руках. Лицо красоты неописуемой, а в глазах слезы. Она уплывала и исчезала в облаках, но с золотого ее плаща лились на землю и на Ивана желтые лучи. Он проснулся. Мать шла доить корову, рассказал ей сон.

 - Не к добру это, Ваня. Увидеть Богородицу - не каждому дано. Под ее покровом всяк спасается. Может, это тебе намек, чтоб не гонял на мотоцикле?

В тот день Иван ехал на дежурство на редкость медленно…

Со старшим братом Леонидом они заступили на дежурство 25 апреля 1986 года. Вызов поступил примерно около 24 .00 – сработала сигнализация, и были слышны взрывы на четвертом энергоблоке АЭС. Через 5 минут подразделение было на месте аварии. Поднялись на крышу энергоблока для тушения реактора АЭС. После подачи стволов первой помощи, приступили к тушению кровли. Светящиеся куски сыпались на крышу машинного зала, из разорванных труб хлестала горячая вода. Упавшая плита перебила маслопровод. Масло текло, и в нем, как в зеркале отражались короткие замыкания электрокабелей. Его в мощностях до 100 тонн, а запасы водорода в машинном зале такие, что охвати это сейчас пламя, на земле людям нечего будет делать. Самое страшное, что все реакторы под одной крышей, покрытой рубероидом и залитой смолой – «доменная печь». Автоматика лежала разваленная на куски. На крыше 30 очагов, не меньше. Сапоги горят в кипящем битуме, он брызжет на одежду, обжигает кожу.

Для Ивана Михайловича, как и для всех остальных пожарной охраны, тушение продолжалось 15-20 минут, после чего Иван Михайлович очнулся на больничной койке, обвешенной целлофановой пленкой, а за окном – Москва…

Фурс Василий Владимирович, майор внутренней службы (запаса), бывший начальник пожарной аварийно-спасательной части № 2 Советского района г. Гомеля, принимал участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС в 1986 году.

Воспоминания Василия Владимировича

Прошло уже почти 35 лет, как случилась трагедия на ЧАЭС. В то время я работал механиком в совхозе «Савичи» Брагинского района, о трагедии узнал утром 26 апреля. Мои земляки работали на станции, они привезли своих детей к родителям и сообщили, что произошел взрыв реактора на Чернобыльской АЭС. СМИ в течение 3 дней не передавали никакой информации.

В конце апреля я дежурил по совхозу, прибыли сотрудники милиции и пожарной службы. Милицию разместили в школе, а пожарную службу в детском саду. Поступила команда с области в начале мая об отселении 3 деревень нашего совхоза: Новый Степанов, Старый Степанов, Пересетинец. Отселение людей происходило в деревню Савичи, Грушное, Просмучи. Это был непростой вопрос, потому что каждая семья имела подсобное хозяйство, скот, птицу было принято решение руководством области частный скот загружать на автомашины и отправлять на мясокомбинаты, птицу оставляли на местах. Государственный скот перегоняли на другие фермы Савичи, Грушное, Просмучи.

Людям разрешено было взять предметы первой необходимости, документы, деньги, белье и мелкие вещи все остальные пожитки остались на местах. Для того, чтобы не было мародерства, охраняли отселенные деревни подразделения МВД. Пожарная служба производила тушение очагов торфяника и лесных пожаров. Также был организован пост, где производилась дезактивация автомобилей которые выезжали из отселенной зоны, этим занималась пожарная служба и вооруженные силы. А также ВС занимались ограждением 30-километровой зоны, моя деревня также попала в этот радиус. Т.к. на территории совхоза размещались подразделения МВД и ВС, ограждение прошло за деревней. Детей отправляли в санатории, лагеря малых детей отправляли с мамами. На этом завершился первый этап отселения в мае месяце. Жизнь текла своим чередом: сады цвели, земля пахалась, хлеб сеялся. Люди любили друг друга, дружили, но у каждого ощущалась какая-то тревога. В июне месяце начался второй этап отселения. Были отселены деревни, которые находились за 30-километровой зоной (за колючей проволокой). Третий этап проходил в сентябре-октябре месяце, и началось выселение моей деревни Савичи. К этому времени государством было построено жилье для переселенцев районах: Гомельском. Речицком, Жлобинском, Рогачевском, Буда-Кошелевском и др. Мои родители были переселены в Буда-Кошелевский район д. Уза.

По декабрь я находился в своей деревне - занимались по передаче техники другим хозяйствам. Чувство горечи души волновало меня от брошенных домов, пустых улиц и шума детей. Неизвестность в завтрашнем дне, куда и зачем наваливались в мои мысли. Веками жили на этой земле мои предки, растили хлеб, рожали детей, строили дома, и все это было брошено. Не просто вырвать дерево и пересадить его в новое место – оно болеет, пока приживется, так и человек переживает, болеет, покидая родной дом, где родился и вырос, зная что, вернутся невозможно, радиация невидимая и опасная грозит нам. Много времени прошло. Было хорошее и плохое, я живу в городе, у меня есть семья, работа, новые друзья. Но сны если снятся, то все происходит в моей родной стороне, в моей родной деревне. Помнится все до мелочей, каждый уголок, мой дворик, лесок, где я ходил за грибами и ягодами. Многие мои земляки до сих пор живут мыслями о д. Савичи.

Ковалевич Сергей Александрович, капитан внутренней службы (запаса), бывший заместитель начальника ПАСЧ-1 Центрального района г. Гомель. В пожарной службе с июня 1985 года. В сентябре, октябре 1988 года принимал участие в тушении торфяных и лесных пожаров в Брагинском районе в отселенной зоне и в 30 километровой зоне отчуждения (район деревень Чапаевка, Зимовище, Комарин). За участие в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС награжден знаком ЦК ВЛКСМ СССР «Воинская доблесть».

Воспоминания Сергея Александровича

В мае 1986 года принимал участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС в Хойникском районе. Проводил работы по тушению горящих домов и надворных построек в деревнях Погонное, Печи, Радин, Уласы, лесных и торфяных пожаров в отселенной зоне и в 30 километровой зоне отчуждения. На ККП при въезде в зону отчуждения производили дезактивацию техники и личного состава, выезжающего из зоны отчуждения. военные грузовики, сновавшие туда-сюда; жизнь, кипевшая, как в муравейнике, — сотни, тысячи одинаковых «партизан»-муравьев. Вечерами приезжали художественные коллективы и выступали перед нами. А днем была настоящая жара, температура стояло больше 30 градусов, на тебе плащ химической защиты и постоянно хочется пить. Привозили воду в бидонах из-под молока на секунду задумавшись о том, сколько же здесь рентген, выпивал целую кружку. Холодной родниковой воды. В 86-м году норма излучения на человека была 25 рентген, думал от одной кружки ничего не будет, а сколько их было. https://gomel.mchs.gov.by/novosti/305847/

---