27.07.2012 В Сибири полыхают лесные пожары, но остальная Россия об этом почему-то не знает

Комментирует Григорий Куксин,
руководитель пожарной программы «Гринпис России»



Дмитрий Медведев назвал ситуацию с лесными пожарами в 11 российских регионах чрезвычайной. Леса горят в Красноярском крае, Томской и Иркутской областях, Туве и Хакасии. Но в отличие от Крымска интернет-сообщество это оставляет равнодушным.

27 июля 2012


Удивительно, но чрезвычайная ситуация в Сибири не вызывает тревоги или просто интереса у федеральной прессы. Скупые строки в новостях, вакуум в блогосфере, в то время как дебаты о Крымске продолжают будоражить Рунет. С чем это связано? С отдаленностью Красноярска и Томска? Но о выборах мэра Красноярска писали все СМИ. С ощущением, что сибирские проблемы Центральной России не коснутся, в то время как в Краснодарском крае отдыхают миллионы? С невозможностью отправить туда волонтерский «десант» опять-таки из-за расстояния? Или с тем, что пожары уже были и не столь интересны, как наводнение или наблюдения за выборами?




РБК передает, что ситуацию с лесными пожарами в 11 российских регионах, по словам премьер-министра, можно назвать чрезвычайной. Дмитрий Медведев провел совещание по поводу ситуации, сложившейся в субъектах РФ, подвергшихся воздействию аномально высоких температур. По словам главы правительства, в настоящее время площадь лесных пожаров в России уже на 20 процентов превышает показатели на аналогичную дату 2011 года. В результате природных пожаров уже есть погибшие и пострадавшие. Медведев дал поручение главам регионов оперативно решать вопросы с оказанием помощи пострадавшим.

Удивительная все-таки вещь — российские СМИ, особенно электронные. Всю неделю о бедствии в Сибири не было почти ни слова (во всяком случае, о наводнении в Пекине сообщений было точно больше). И вдруг после совещания у Медведева новостные ленты запестрели «молниями». Оказалось, что только за последние сутки площадь лесных пожаров в регионе увеличилась с 13 тыс. почти до 15 тыс. гектаров. Леса горят в Красноярском крае, Томской области, Туве, Хакасии и Иркутской области. Батюшки, а мы почему не знали?

Еще более странным кажется молчание блогосферы — главного ньюсмейкера последних лет. Где вы, сибирская френдлента, лидеры «ЖЖ», исправно рассказывавшие нам еще месяц назад о выборах в Красноярске, где Илья Варламов, топовый блогер, пытавшийся два месяца назад покорить политический сибирский олимп? А... Вот он: многочисленные подписчики читают его репортажи из Нью-Йорка…

Почему сделавшие беды Крымска новостью номер один и действительно оказавшие неоценимую помощь кубанцам волонтеры не спешат не то чтобы ехать тушить пожары, а хотя бы рассказать, что действительно происходит в объятой пожарами части страны? Что, погорельцам не нужны вещи или деньги? Или это дело только сибиряков? Что происходит-то?

«Томский аэропорт не может продолжить работу из-за лесных пожаров». «В хабаровском поселке пожар перекинулся на жилые дома». «Пожар в Туве: последний из пропавших десантников найден мертвым». Все это новости от 27 июля.

Выяснилось, что на данный момент тяжелейшая ситуация складывается в Томской области. Общая площадь лесных пожаров в регионе составила больше 8 тыс. гектаров. В ближайшие дни в регионе сохранится аномальная жара — до +35 градусов. Смог, возникший из-за пожаров, уже нарушил работу томского аэропорта Богашево. В самом городе в несколько раз превышена концентрация вредных веществ в воздухе. В тушении пожаров задействованы почти 3 тыс. человек, 412 единиц пожарной техники, 24 воздушных судна.

В Красноярском крае ввели режим ЧС. Здесь, по данным регионального лесопожарного центра, бушуют 84 лесных пожара на общей площади 6,057 гектара.

Премьер-министр говорил о пострадавших и погибших, но подробную информацию нам найти не удалось. И опять-таки совершенно непонятно, почему, ведь о малейших ЧП в этом регионе с детьми или сотрудниками МВД, привычно что-то нарушившими, мы прекрасно осведомлены.

Ответов на эти вопросы у нас нет. Есть лишь одна догадка: «рассерженным московским и питерским горожанам» Сибирь кажется другой планетой, а вспоминают о ней исключительно тогда, когда там есть о чем писать на тему «политика». Ближе к губернаторским выборам проверим.

Комментирует Григорий Куксин, руководитель пожарной программы «Гринпис России»

Год оказался тяжелым. Наверное, без преувеличения положение можно назвать катастрофическим. Сперва горели южные, степные регионы, с начала лета — Сибирь и Дальний Восток. Пострадали Амурская область, Якутия, Забайкалье. Сейчас горит центр Сибири — север Томской области, Ханты-Мансийский округ

Пожары очень крупные и очень опасные. Их упустили, причем сделали это весьма сознательно — местные власти пытались спрятать статистику, вместо того чтобы запросить помощь. Дело в том, что для чиновников выгоднее прятать информацию о пожарах, чем сообщить, что не справились с полномочиями. В то время как космические снимки показывали катастрофические пожары в Амурской области и Якутии, органы власти это опровергали: мало ли что там на каких-то космических снимках!

В настоящее время ситуация в известной мере вышла из-под контроля и стала метеозависимой. Когда дым несет на крупные города — люди начинают об этом говорить, журналисты начинают об этом писать. Понятно, что задымление городов повышает смертность населения. Но, кроме того, у нас 400 тыс. гектаров нелокализованных пожаров в Центральной Сибири (в официальных отчетах цифры меньше).

У нас нет сил, чтобы справиться с ними, — удается только защищать от огня населенные пункты. Площадь, пройденная огнем, — 10 млн гектаров, это выше средних многолетних значений. Данные по площади мы оцениваем по снимкам визуально: было зеленым, было лесом — сгорело, видна гарь.

«Гринпис» занимается прежде всего мониторингом и оценкой, пытается добиться от Рослесхоза и МЧС адекватной реакции. Удается не всегда. Имея дорогие системы мониторинга, они почему-то склонны доверять заниженным отчетам от местных руководителей.

Своими силами мы защищаем несколько территорий. Наши группы добровольцев (один из координаторов — Анна Баскакова, волонтер противопожарной программы «Гринпис») выезжают на некоторые пожары в Центральной России, в ЦФО. Здесь мы можем поблагодарить местные органы власти.

2012 год первый, когда мы вошли в лето без торфяных пожаров. Вместо того чтобы замалчивать, по нашим сигналам бригады выезжали на торфяные и лесные пожары и достаточно быстро их ликвидировали. Пожары будут и дальше возникать, но, к счастью, нет затяжных торфяных пожаров.

Почему на положение в Сибири общество реагирует не так остро, как на катастрофу в Крымске? Крымск вызвал такую реакцию массовой гибелью людей и особым цинизмом органов власти. В этом смысле с лесными пожарами ситуация далека от Крымска: есть погибшие, но это те, кто боролся с огнем, — профессионалы либо добровольцы. Здесь мы тоже несем беспрецедентные потери, но речь идет не о тысячах, не о сотнях: погибли 10—12 человек.

Плюс это далеко от Москвы. В 2010 году лес горел возле столицы, город был затянут дымом, об этом много говорили и много писали. А Сибирь — это далеко от Москвы и от Кремля./specletter.com/

---