22.05.2007 “Верующий?”, - задала очередной вопрос девушка из Ауэзовского райвоенкомата, когда ею заполнялась моя анкета для получения приписного свидетельства. “Как это?”, - переспросил я от неожиданности. “В бога веришь?”, - повторила она с улыбкой. “Нет, конечно”, - ответил я. Мол, комсомолец же, к тому же Остап Бендер уже давно и четко объяснил, что “бога нет – это медицинский факт”.

В то время я верил только в советскую пожарную охрану. И думал, что это навсегда, пока этого не стало совсем.

Люди 20 мая

Самым трагическим днем в послевоенной истории пожарной охраны Казахстана стало 20 мая 1989 года. В этот день на подъездных путях железнодорожной станции Алма-Ата-2 загорелись 6 цистерн со сжиженным газом по 60 тонн горючей жидкости в каждой.

Во время тушения одна из цистерн взорвалась. От адского взрыва погибли 9 пожарных – одни на месте, другие – в больницах (точной информации по пострадавшим “зрителям”, вопреки предупреждениям собравшимся поглазеть на яркое зрелище, просто нет). Многие получили тяжелые ожоги. Так, из караула СВПЧ-5 (самостоятельная военизированная пожарная часть №5), первым прибывшего к месту пожара, не пострадал только один водитель, на момент взрыва находившийся в автомобиле.

Несмотря на гибель товарищей, оставшиеся в строю не отступили. Прибывали резервы, бойцы забирались на цистерны и охлаждали их водой сверху, чтобы не допустить новых взрывов. Каждый осознавал, что может стать следующим, но профессиональные рефлексы победили инстинкт самосохранения. Благодаря этому оставшиеся 5 цистерн не взорвались, и город был спасен от жуткой катастрофы.

Тысячам алматинцев, которые проживали и проживают в том районе и кому пожарные сохранили жизнь и имущество, напоминаю фамилии хотя бы тех, кто погиб в этой схватке с огнем: полковник Ф.А.Шарипов, майор К.Аккулов, капитаны И.Ф.Сафаргалиев, В.В.Никуленко, ст. лейтенант И.А.Абдранов, сержанты Р.А.Касымов, М.И.Маликов, мл. сержанты С.К.Алимтаев, Е.К.Искаков.

За тот пожар погибшие получили ордена “Красной звезды” (посмертно), их семьи – квартиры, обгоревшие – ордена “За личное мужество”, остальные – медали “За отвагу на пожаре”, ценные подарки, денежные премии и почетные грамоты.

Один старый пожарный (старый по меркам пожарной охраны) рассказывал, как в самом начале Перестройки они тушили какую-то квартиру. Хозяев не было, и дверь пришлось взломать. Когда забегали внутрь, в глаза всем бросилась трехрублевая купюра на полу в центре зала (15 булок белого хлеба по ценам тех лет). После того, как огонь ликвидировали и пошли к выходу, пожарные не обнаружили этой купюры. “Строиться!”, - приказал начальник караула. Когда все построились прямо в зале, он спросил: “Все поняли, что я хочу узнать?!” - “Товарищ старший лейтенант, вон “трешник”, под сервант занесло”, - ответил один из бойцов. - “Все на выход!”.

В те времена недавние, теперь почти былинные, в беседе со старшим сержантом, командиром отделения, я предположил, что в детстве он дружил с физикой и математикой, раз работает со сложной техникой. На что тот ответил: “В школе был троечником. Однако когда я поступил на службу, мой начкар (начальник караула), поинтересовавшись, знаком ли я с формулами и получив отрицательный ответ, поступил так. Он подозвал меня к технике и показал, где какая стрелка должна находиться в определенном режиме работы”. Сейчас такие начальники караулов в Казахстане не выпускаются, а старые, вероятно, уже ушли со службы.

Советское наследство

Советская пожарная служба формировалась в специфических условиях СССР, который сам был феноменом ХХ века. Что касается непосредственно боевых подразделений, принимающих участие в ликвидации “неконтролируемого горения вне специально отведенного для этого очага” (так в пожарных учебниках определяется пожар), то их деятельность была эталоном во всем мире. ГПН (государственный пожарный надзор) хотя и вызывал нарекания, в целом со своими функциями профилактики пожаров в условиях, когда практически все вокруг было государственным, справлялся удовлетворительно.

Официально ни один важный хозяйственный объект не мог быть сдан в эксплуатацию, если на акте не было подписи пожарного инспектора. Но у представителей власти имелся в запасе набор средств, чтобы в случае необходимости получить эту подпись (в основном по партийной линии). У инспектора тоже была своя “крыша” в лице Главного управления пожарной охраны СССР, на республиканском уровне - Управление пожарной охраны КазССР. Пожарный инспектор персонально отвечал за закрепленный за ним объект, а потому хотя бы из инстинкта самосохранения не мог идти на грубые нарушения нормативных требований. Кстати, требования эти разрабатывались специальными институтами и лабораториями, а потому всегда были очень жесткими.

Особенности пожарной деятельности заключались в том, что, с одной стороны, она была узкопрофессиональной – борьба с огнем, а с другой стороны – необычайно широкой. Офицер пожарной охраны должен был знать все, что касается особенностей борьбы с огнем: строительство, сопротивление материалов огню, химию, физику, водоснабжение, пожарную технику, пожарную тактику и многое другое. Отдельного упоминания требует физическая подготовка офицерского и рядового состава пожарной охраны. В отличие от армии, где непосредственное участие в боевых действиях майоров и подполковников не требуется, поскольку их задача – руководить боем, на крупных пожарах участие старших офицеров в качестве обычных бойцов являлось само собой разумеющимся, причем на самых опасных участках, поскольку опыт растет с годами. Есть у пожарных и свой вид спорта – пожарно-прикладной спорт (ППС).

Еще в советские годы были предложения разделить обучение офицеров на две специальности - ГПН с его функциями профилактики и “ликвидаторов”, - поскольку одному человеку знать и уметь так много очень сложно. Однако руководство твердо стояло за сохранение универсальности офицерского корпуса, приводя свои аргументы.

В 1991 г. на весь СССР были три высших учебных заведения (плюс филиал Московской высшей пожарной школы в Ташкенте) и 7 средних. Одним из средних являлось Алма-Атинское пожарно-техническое училище (АПТУ), главным назначением которого была подготовка офицеров пожарной охраны со средним специальным образованием для Казахстана и Кыргызстана. Однако закончивший АПТУ лейтенант мог быть направлен и в Мурманск, и в Душанбе – все зависело от того, где в данный момент требовались кадры.

Чтобы поступить на учебу в среднее пожарно-техническое заведение, было необходимо отслужить срочную службу в рядах советской армии. Вышедший через три года из подобного среднего учебного заведения молодой лейтенант мог “дослужиться” до майора включительно (это уровень начальника пожарной части), для дальнейшего же карьерного роста ему требовалось получить высшее пожарно-техническое образование. При успешном поступлении в пожарный вуз срок очного обучения составлял 4 года, а заочного – 5 лет. Таким образом, если в советское время вы встречали пожарного с погонами подполковника, то это был человек, который проучился минимум 7 лет, да еще и отслужил 2-3 года в армии или флоте. Максимальным достижением для пожарных Казахстана были полковничьи погоны. Генеральский уровень начинался с высших общесоюзных должностей или начальников высших пожарно-технических учебных заведений.

Пожарная охрана делилась на военизированную (та, что в погонах) и профессиональную. Военизированная составляла львиную долю и входила в состав МВД, профессиональная носила “объектовый” характер, была профсоюзной и существенной роли в общем объеме борьбы с огнем не играла.

МВД СССР представляло собой эскадру, в которой пожарная охрана была отдельным кораблем, но в общем строю. В уменьшенном размере такая схема повторялась на уровне республики, областей, районов. Однако если, например, связи алма-атинского пожарного гарнизона с Управлением пожарной охраны Казахской ССР и ГУПО СССР были вертикальными, то с соответствующими милицейскими структурами они носили горизонтальный характер. Хотя в советские годы и появилось выражение “мент пожарному не кент”, в целом пожарные и милиционеры относились друг к другу доброжелательно. Вот только, если пожарных привлекали к патрулированию или дежурствам в РОВД в качестве дополнительных единиц, то случаев участия милиционеров в ликвидации пожаров не обнаружено (за исключением оцепления из “гаишников”).

Несмотря на то, что главной целью пожарных всегда была борьба с огнем, в случае необходимости их, как сотрудников МВД, могли использовать где угодно. В печально памятные события декабря 1986 года пожарных вместе с милицией тоже бросили против демонстрантов. В 1990 году офицеры и курсанты АПТУ находились в спецкомандировке в Баку.

Корпорация 01

Реальные представления о работе пожарных во всем Советском Союзе имели от силы 2% населения, остальные находились в плену стереотипов. Был и юмор на тему борцов с огнем. Эдуард Успенский (автор Чебурашки), посвятил им эпиграмму:

У пожарных дел полно: книжки, шашки, домино
И к тому ж у них выходит в баню женскую окно.
Но когда опасность рядом их упрашивать не надо.
Полчаса на сбор дружине – и она уже в машине.

За все время советской власти (то есть за 74 года!) о пожарных был снят всего один художественный фильм (“Тревожное воскресенье”) и написана одна художественная книга (“Большой пожар” В.Санина). Однако пожарные на это не обижались – “втянулись”. Главное, что зарплата по советским меркам была приемлемая, плюс на первый взгляд незаметные, но существенные льготы: бесплатный проезд один раз в год в любой пункт СССР и назад (самолетом или поездом – на выбор), путевки в санатории и профилактории за символическую цену, бесплатный проезд в городском общественном транспорте. Форму пожарным государство выдавало также бесплатно, а в силу ненормированного рабочего дня снимали они ее только в отпуске. Поэтому к выходу на пенсию после 25 лет службы пожарный имел пару гражданских костюмов такого же срока практически в первозданном виде, только вышедших давным-давно из моды.

“Текучка” кадров в пожарной охране была незначительной. Отсюда трудно было уволиться просто так и уйти “на гражданку”. Если человек выбрал погоны пожарного, то дорога была только на пенсию (по выслуге лет, возрасту или состоянию здоровья) или в гроб (гибель на пожаре). Могли уволить и за дискредитацию звания сотрудника органов внутренних дел, что означало гражданскую смерть пожарного. С такой “статьей” могли без проблем “взять” разве что в тюрьму.

Целый комплекс факторов к моменту распада Советского Союза фактически превратил пожарных в касту (в хорошем смысле этого слова), где дети шли по стопам родителей (часто даже девушки, поскольку и для них был свой сегмент: телефонистки, инспектора, кадровики). У них был свой печатный орган – ежемесячный журнал “Пожарное дело”, свои учебные заведения, свой завод по выпуску пожарной техники, своя профессиональная награда – медаль “За отвагу на пожаре” (в случае особых заслуг – общие ордена СССР), свой жаргон и… “пожарное мышление”, такая же объективная реальность, как мышление историческое или юридическое.

Для выполнения своей главной задачи – борьбы с огнем – пожарная охрана располагала различными автомобилями, пожарными самолетами и вертолетами, поездами и катерами, специальными лабораториями. Были даже подразделения пожарных десантников – их выбрасывали на парашютах в труднодоступных районах для локализации и ликвидации очагов пожара.

Хотя пожарные в силу профессии постоянно рисковали жизнью, они, как и большинство граждан СССР, не задумывались о завтрашнем дне, полагая, что честная, добросовестная служба – достаточное условие нормальной жизни.

Quo vadis?

Годы после обретения независимости пролетели быстро, но кому-кому, а пожарным мало не показалось.

Произошел переход количественных изменений в качественные (второй закон диалектики). Большая страна – много пожарных, маленькая (по населению) – мало: поддерживать былой профессионализм в таких условиях труднее. К тому же прервались былые связи. В 80-х – начале 90-х гг. пожарная охрана Казахстана получала по общесоюзному бюджету около 150 различных пожарных машин в год, по республиканскому бюджету - примерно 100 автомобилей и 20-25 пожарных машин по линии различных министерств и ведомств. В общем пожарный парк республики ежегодно пополнялся минимум 270 машинами. В масштабах республики этого было недостаточно, и пожарное руководство постоянно боролось за увеличение фондов.

Хочу сообщить читателю, что разновидностей пожарных автомобилей больше десятка. Одни из них предназначены для спасения людей с высоты, другие – для перевозки воды, третьи – для подключения к системе водоснабжения и т.д. Автолестницей, например, невозможно тушить огонь, а автомобиль-насос не может эвакуировать терпящих бедствие. Сейчас пожарные вспоминают об этих временах, как о сладком сне или потерянном рае, потому что за 1992-1999 гг. было закуплено всего 56 автомобилей. Но дело даже не столько в технике. В ревущие девяностые пожарная система Казахстана потеряла людей, которых на данном этапе некем равноценно заменить.

Раньше в пожарной охране вольнонаемным хватало заработка на себя и семью. Сейчас не хватает офицерам. С приходом рынка в его казахстанском варианте пошатнулись моральные устои противопожарной службы, а потом разрушились. Когда инспектор требует взятку за предоставление справки о пожаре погорельцам – это уже конец. Мародерство на пожарах уже не является чем-то экстраординарным, особенно если горят офисы различных контор и фирм (у граждан воровать пока стесняются – инерция прошлых времен).

В 1997 г. противопожарную службу вывели из МВД и включили в состав Комитета по чрезвычайным ситуациям (КЧС). В настоящее время они в МЧС. Но принципиально ничего не меняется. К тому же тот переход стоил пожарным потери единственного полноценного учебного заведения.

При дележе советского наследства Казахстану досталось одно пожарное учебное заведение – упоминавшееся выше АПТУ. Это меньше, чем России (3 вуза и 3 ссуза с главными научными кадрами оказались на ее территории), Узбекистану (филиал высшего и одно среднее) и Украине (два средних), но больше чем Кыргызстану, Таджикистану, Туркменистану, Азербайджану, Армении, Грузии, Молдове, Беларуси, Литве, Латвии и Эстонии вместе взятым (им не досталось ничего, что готовило бы полноценные офицерские кадры).

В 1993 г., на 20-летие, АПТУ преобразовали в Алматинское высшее техническое училище (АВТУ). На пару лет ему стали давать побольше денег, были увеличены штатная численность (особенно профессорско-преподавательский состав) и “потолки” званий на одну ступень (т.е. капитанские должности стали майорскими, майорские – подполковничьими, а должность начальника АВТУ стала генеральской). Тогдашний начальник АВТУ полковник И.Г.Фомин получил генеральские погоны из рук Президента.

Смешение пожарных и не пожарных (училище стало выпускать еще и связистов для МВД) не обходилось без казусов. Так, однажды дежурным по училищу заступил новый сотрудник (до работы в АВТУ с пожарными никаким боком не сталкивался). Глубокая ночь. Звонок в дежурную часть: “Алло! Пожарное?” – “Да.” – “Записывайте: пожар номер 2, улица …, дом …, этаж… Записали?” – “Да. Записал.” Трубку положили. Через 10 минут второй звонок: “Пожарное?!” – “Да.” – “Записали вызов: пожар номер 2, улица …, дом …, этаж?..” - “Да. Записал.” - Еще через 10 минут новый звонок: “Пожарное?!” - “Я все уже записал. Сколько можно звонить?!” – “Что записал?! Машины где?!! Горим!!!”. После этого все завертелось и машины учебной пожарной части пошли на вызов.

С 1996 г. вместе с пожарными и связистами АВТУ стало готовить инспекторов ГАИ, поскольку было единственным техническим вузом в системе МВД Казахстана. Однако настоящими хозяевами здесь продолжали оставаться только пожарные: почти все главное руководство – от них, материальная база – под них. Пожарные выступали ассимилирующим элементом. Вместе с тем курсанты разных специальностей отличались: пожарные дисциплинированнее и сильнее, связисты – умнее, “гаишники” – наглее (что поделаешь, специфика будущей работы).

Когда в 1997 г. пожарную охрану (вернее, уже противопожарную службу) вывели из состава МВД и включили в КЧС, в борьбе за АВТУ победил сильнейший – МВД. В это время первым руководителем АВТУ был милиционер – полковник Н.К.Акимбеков. Полковнику Акимбекову следует отдать должное. Он внял мольбам пожарных республики, и уже в чужом для них учебном заведении готовились небольшие группы пожарных. Это продолжалось до середины 1999 г., пока АВТУ (уже с названием АТИ – Алматинский технический институт МВД РК) не было объединено с бывшей Алматинской высшей школой милиции в Академию МВД РК.

На сегодняшний день у пожарных Казахстана нет нормального учебного заведения. Офицерские кадры готовят только на пожарном факультете Кокчетавского технического института АЧС. До 1995 г. это была одиннадцатимесячная пожарная школа переподготовки, потом пожарный филиал АВТУ. Получив новое название, данное учебное заведение не успело получить соответствующее содержание. Это дерево без корней. Материальная база очень слабая. Преподавателей-пожарных в полном смысле этого слова (с пожарным образованием) можно перечислить по пальцам двух рук (еще и лишние останутся – пальцы). Здесь нет хороших традиций и, судя по первым выпускам офицеров, вряд ли будут.

Апрельский пожар на Айтеке би, 12 в Алматы, когда женщины из горящего дома помогали пожарным соединять рукава (всплыла и масса других шокирующих моментов), лично для меня стала точкой не возврата. Даже эхо советской пожарной охраны умерло. Возможно, его еще слышно в Усть-Каменогорске (в 90-ые там многое смогли сохранить), но если это и так, то Восточный Казахстан лишь исключение, подтверждающее правило. Один золотой зуб не спасет рот прокаженного.

Вместо эпилога

Анекдот советских времен. Идет милиционер-участковый по своему району, а в песочнице мальчик играет.

 - Что делаешь? – спрашивает участковый.

 - Милиционера.

 - А из чего ты его делаешь?

 - Из воды, глины, песочка и дерьма.

 - Мальчик! Делай лучше пожарного!

Милиционер сделал свои дела и возвращается мимо песочницы.

 - Кого делаешь?

 - Пожарного.

 - А из чего?

 - Из воды, глины и песочка.

 - А почему дерьмо не добавляешь? – поинтересовался участковый.

 - Да как только говно добавлю – сразу милиционер получается.

К сожалению, теперь и в пожарных стало больше “ингредиентов”./zonakz.net/

---