15.12.2005 Моду среди олигархов тратить на униформу своих сотрудников по $200 в год ввел Михаил Ходорковский. Теперь, когда экс-глава ЮКОСа сам шьет спецовки на зоне, производители униформы уповают на других заказчиков, вполне по-юкосовски стремящихся прослыть "социально ответственными".
Едва ли можно назвать другой сегмент легкой промышленности, где крутятся такие огромные деньги, как на рынке спецодежды, который был бы при этом столь же непрозрачен. Пока места на рынке униформы, спецобуви и средств индивидуальной защиты — а это $1,1 млрд. в год — хватает практически всем желающим: телогрейки для ОМОНа и накомарники для "Газпрома" здесь мирно уживаются с последними достижениями научной-технической мысли вроде маски сварщика с линзой-хамелеоном, за доли секунды меняющей степень затемнения. При этом политика Ходорковского — по крайней мере в области высоких трат на спецодежду — живет и побеждает. На волне модной нынче идеи социальной ответственности объем рынка с каждым годом растет на 10—15%. Весьма примечательно и то, что главными потребителями остаются вовсе не люди в погонах (а именно такое впечатление может сложиться после просмотра вечернего эфира федеральных телеканалов), а бизнес-структуры, пусть частично и подконтрольные государству.
Собеседники "Профиля", занимающиеся поставками спецодежды, в числе основных потребителей называют, как правило, одни и те же компании — "Газпром", РЖД, "ЛУКОЙЛ", "Сибнефть", "Норильский никель", "РусАл", УГМК, "Северсталь", ТНК-ВР. По данным ассоциации "Восток-Сервис", ТНК-BP и "Сибнефть" тратили на спецодежду по $250—300 в пересчете на одного сотрудника. Для сравнения: униформа одного сотрудника "Мосэнерго" обошлась компании в $100. Хотя в целом по стране на униформу тратят неприлично мало, например, $10—12 на человека в год у нас против $50—70 — за рубежом.

Размер имеет значение
Вообще говоря, у компаний есть аж три причины, чтобы задуматься о внешнем виде сотрудников: законодательная, социокультурная и экономическая. Начать с того, что по Трудовому кодексу работодатель обязан обеспечивать своих сотрудников необходимой униформой, обувью и средствами защиты. Правда, ответственность менеджера, который не выдал форму, скажем, сварщику или механику, ненамного тяжелее наказания подростка, распивающего пиво в общественных местах: ст. 5.27 Кодекса об административных правонарушениях за нарушение законов об охране труда обещает лишь штраф в размере от 5 до 50 МРОТ (500—5000 рублей), а при повторном проступке — дисквалификацию ответственного лица на срок от 1 до 3 лет. Поэтому очевидно, что требования закона — отнюдь не главная причина повышенного внимания бизнес-структур к спецодежде. Впрочем, есть немало и тех, кто по-прежнему экономит на униформе, относясь к затратам "как к безвозвратно потерянным средствам", говорит директор по техническому аудиту "Мосэнерго" Сергей Пронин. Результат испытал на себе знакомый — Андрей, бывший прораб небольшой строительной компании. В первый же рабочий день еще до начала смены он отправился на склад за униформой: "Там мне говорят: "Ну нет твоего размера, понимаешь?!" И пришлось работать в собственной одежде, а жене — каждый день стирать ее". Вскоре Андрей уволился из этой компании. К счастью, без травм.
Куда интереснее мотивы вложений в спецодежду по соображениям корпоративной культуры: уважающий себя работодатель должен, как ни пафосно это может прозвучать, в первую очередь заботиться о собственных сотрудниках, тем более что формулу "по одежке встречают" еще никто не отменял. Работающие в сфере услуг фирмы разработку униформы иногда доверяют даже дизайнерам из мира высокой моды. К примеру, униформу для "Аэрофлота" разрабатывала известный российский модельер Виктория Андреянова. Идея приглашать модельеров пришла к нам с Запада: корпоративный стиль для British Airways разрабатывал английский дизайнер Джулиен Макдональд, а для Air France — Кристиан Лакруа.
Промышленники, в особенности те, кому приходится часто работать с иностранцами, тоже заботятся об имидже компании, одевая рабочих в униформу корпоративных цветов с обязательным логотипом. И это не в последнюю очередь влияет на стоимость бренда. Так, "Северсталь", которая в 2004 году потратила на униформу синих расцветок и средства защиты больше $15 млн., по ценности бренда обошла все нефтегазовые и металлургические компании, за исключением "ЛУКОЙЛа" (рейтинг Interbrand Zintzmeyer & Lux AG, см. "BusinessWeek Россия" №4, 2005).
Интересно, что бывают случаи, когда из-за невнимания к спецодежде компания может попросту лишиться заказов. Источники "Профиля" рассказывают, что ТНК-BP планирует обязать всех подрядчиков, работающих на объектах, одевать своих сотрудников в соответствии с внутрикорпоративными стандартами самой нефтяной компании. Например, рабочий обязан использовать респиратор, защитный крем для рук и носить дорогую обувь из натуральной кожи с металлическим подноском.

Раздеть или обуть?
Впрочем, едва ли не сильнее всего рынок спецодежды подогревается сугубо финансовыми интересами компаний. "Хорошая спецодежда позволяет снизить травматизм, — говорит директор Центра социально-бытовых программ "Норильского никеля" Максим Сырица. — Косвенно это способствует повышению производительности труда". С ним соглашается старший вице-президент ассоциации "Восток-Сервис" Евгений Шувалов, рассказавший "Профилю", что, скажем, более удобное крепление маски позволяет дополнительно высвободить полчаса рабочего времени, которое ранее уходило у сотрудника на надевание приспособления. Понятное дело, в масштабах крупной компании эффект получается весьма внушительным.
Недобросовестные компании с помощью спецодежды нередко играют в кошки-мышки с налоговиками. Обычно схема обхода закона такова: компания искусственно завышает расходы на униформу, используя при этом посредника (так называемая компания-помойка, предоставляющая "нужные" документы). По закону, затраты на спецодежду, спецобувь и средства индивидуальной защиты разрешено включать в статью "Материальные расходы", снижая таким образом налогооблагаемую базу. Правда, не обходится и без оговорок: налоговая "индульгенция" положена только в том случае, если использование какой-либо составляющей спецодежды предусмотрено законом в обязательном порядке. Если же инициатива одеть и обуть исходит исключительно от работодателя, что называется, не корысти ради, то налоговики имеют полное право обложить такую одежду и единым социальным налогом, и налогом на прибыль. Например, к подобным вещам относятся диэлектрические галоши, подшлемники, накомарники и налокотники, выдаваемые сотрудникам дочерних обществ "Газпрома" и не указанные в типовых отраслевых нормах. Еще пример: инициатива ресторанной компании "Содеко Альянс" одеть собственных официанток в колготки, причем бесплатно, то есть даром, едва не сыграла с фирмой злую шутку. Налоговая инспекция сочла сей деликатный предмет женского туалета излишеством, не предусмотренным законодательством, и начислила рестораторам налог. Положены ли официанткам бесплатные колготки или сотрудница организации быстрого питания должна надевать их по своему усмотрению — вопрос пока остается открытым.
Надо отметить, что компании-союзники, позволяющие крупным и не очень компаниям уходить от налогов, зачастую аффилированы с поставщиками спецодежды. При подготовке материала выяснилось, что даже крупные производители предпочитают не называть своих поставщиков спецодежды.

Феодальная раздробленность
Кто же одевает нынешний российский бизнес и госструктуры? В СССР униформу и все, что с ней связано, производили более 600 предприятий. Система распределения спецодежды была строго централизованной: "Существовала статистика Госплана по числу занятых на производстве и нормы выдачи по разным специальностям, — вспоминает гендиректор крупного поставщика спецодежды ЗАО "ТД "Тракт" Михаил Камардин. — Эти планы спускались на фабрики, которые и отшивали необходимое количество комплектов".
С развалом Союза фабрики "поняли, что у них нет ни разнарядки, ни сырья", говорит Камардин. Оказавшись в тупиковой ситуации, предприятиям пришлось искать посредников, которые могли бы свести их с заказчиками и производителями материалов. Позднее из этих посреднических контор и сформировались нынешние крупные игроки рынка. Хотя определение "крупные" в данном случае весьма условно: тройка сильнейших не покрывает и одной трети потребностей рынка.
Сегодня в отрасли работают два типа компаний. Первые — посредники, размещающие типовые заказы на сторонних предприятиях или торгующие исключительно импортной продукцией. Компании другой категории тоже продают "чужой" товар, однако при этом разрабатывают и собственные модели. Например, ассоциация "Восток-Сервис" или "Техноавиа" часть заказов выполняют своими силами, а часть — отдают на сторонние предприятия, активно используя льготы толлингового режима (работа по давальческим схемам).
Крупнейший игрок — "Восток-Сервис" (по оценке "Тракта", контролирует около 15% рынка), второе место занимает "Тракт" (около 9%), вообще не имеющий собственных производств. Третья позиция (около 5% рынка) принадлежит компании "Техноавиа".
Часть униформы до сих пор отшивается самими потребителями. Свое производство есть, к примеру, у "Сургутнефтегаза". Однако доля таких игроков постоянно снижается и сейчас, по оценке Михаила Камардина, составляет не более 10%.
Скупать фабрики по производству униформы, чтобы выпускать все самостоятельно, крупные игроки не торопятся: активы, которые можно было, пусть и с натяжкой, назвать привлекательными, уже раскуплены. По мнению руководителя отдела маркетинга по средствам индивидуальной защиты компании 3M Ирины Кравец, степень износа основных фондов в отрасли составляет больше 70%. Понятно, что покупать предприятия с устаревшим оборудованием желающих нет.

Идем на Восток
Ситуация усугубляется еще и тем, что в последнее время все выгоднее становится шить часть заказов в Китае и других азиатских странах. По данным ассоциации "Восток-Сервис", из Юго-Восточной Азии завозят лишь около 15% продукции. По данным других источников "Профиля", знакомых с ситуацией в отрасли, доля азиатских производителей может достигать 50%. И все участники рынка признают, что в настоящее время азиатские производители обходят российских.
Причин, по которым шить в Китае выгодно, несколько. Во-первых, в КНР развитие легкой промышленности поощряет государство. Госбанки выдают предпринимателям льготные кредиты на строительство новых фабрик и модернизацию старых всего под 5—6% годовых. И даже эти кредиты можно не возвращать. "Строится фабрика, их спрашиваешь: когда деньги будут возвращать. Они в ответ смеются", — делится впечатлениями Евгений Шувалов. В России же производители в лучшем случае могут рассчитывать на ставку по кредиту в 12% годовых. Также в Китае действует специальное налогообложение, которое поощряет производство спецодежды и ее дальнейший экспорт. Российские производители с завистью отмечают, что в КНР не нужно платить НДС на импортные комплектующие. "Например, я шью костюм, и у меня в нем японская "молния". В этом случае я не должен платить на нее НДС, если я потом костюм экспортирую", — констатирует Шувалов. Во-вторых, производительность труда в Китае тоже выше российской. Азиатская компания, получив заказ, как правило, начинает работать без выходных.
В результате создавать современные массовые производства в России сейчас невыгодно. По оценке "Тракта", производство в России товара, аналогичного по качеству китайскому, требует на 20% больше средств.
Конечно, полностью российский рынок отечественные производители вряд ли потеряют. Прежде всего потому, что отшивать за границей партии меньше двух тысяч экземпляров смысла не имеет. К тому же обычно на производство заказа в Поднебесной и его транспортировку в Россию уходит около трех месяцев. Между тем, по признаниям участников рынка, основная масса российских компаний за одеждой для сотрудников приходят не загодя, а когда медлить больше нельзя. "Это часть менталитета, — рассуждает Евгений Шувалов. — Ведь никто заранее не закупает валенки. А грянет мороз — и все будут стоять в наших точках и спрашивать: почему у вас нет товара, если мы заплатили деньги?" И все равно, ждать, пока одежда и обувь пройдут через российскую таможню, готовы не все — покупатель спецодежды готов заплатить больше за товар, изготовленный в России, если он будет доставлен быстрее азиатских аналогов.

Дело строевое
Совершенно отдельный сегмент рынка представляет собой производство униформы для российских силовых структур и МЧС. По оценке Евгения Шувалова, стоимость этой доли рынка сейчас достигает $300 млн.
Хорошая военная форма с годами только дорожает. К примеру, сегодня китель солдата вермахта, пошивом которых во время войны занималась известная сейчас компания Hugo Boss, стоит в нашей стране не меньше $800. Тем не менее в России на обмундирование привыкли тратить по минимуму — скажем, солдату-срочнику на год выделяют всего две пары трусов. При этом также положено кашне, которого знакомые, проходившие воинскую службу, ни разу в глаза не видели. Поставки для российских силовых ведомств сейчас распределяются с помощью тендеров. Минобороны и МЧС проводят такие конкурсы раз в полгода, а МВД — раз в квартал. Правда, в прозрачность тендеров поверить готовы не все. Один из экспертов отметил, что в мире рынок спецодежды является одним из самых коррумпированных и связан этот факт с очень большим объемом государственных закупок.
К тому же для силовых ведомств есть принципиальный момент в том, чтобы все обмундирование производилось внутри страны: случись война, армия не останется без сапог и мундиров. Однако в мирное время это условие сильно ограничивает возможности по поставкам формы и обуви из новых материалов. В итоге Российская армия до сих пор обута в кирзовые сапоги, а норма прибыли при выполнении заказов от силовых ведомств, по признаниям участников рынка, обычно в два раза ниже, чем при сотрудничестве с крупными промышленными игроками.
Зато подобное отношение к форме оставляет пространство для личного творчества. Ну кому из рабочих крупной компании придет в голову самостоятельно украшать собственную спецовку, чтобы стать более похожим, скажем, на бригадира? А вот в армии, по рассказам одного знакомого, многие рядовые натирали ваксой или гуталином собственные солдатские шапки и оставляли их на ночь сушиться, чтобы сделать свои нехитрые головные уборы похожими на темно-синие офицерские. Говорят, эффект превосходил все ожидания./profile.ru/

---