20.06.2005 При подведении итогов деятельности структур, занимавшихся ликвидацией майской энергетической катастрофы, произошла неслыханная вещь. Президентом России были перечислены все отличившиеся в лучшую сторону федеральные и региональные министерства, объединения, технические службы и отдельные организации. Были объявлены благодарности всем, но президент "забыл" упомянуть самых главных спасателей России – МЧС.
Авария 25 мая стала первым масштабным провалом МЧС, заметным не только на профессиональном уровне. Позвольте спросить, а что же стало масштабным успехом министерства, помимо создания эффективной службы пиара. Кроме срыва федеральной программы по разминированию большей части Европейской части России от невзорвавшихся боеприпасов, оставшихся после Великой Отечественной войны, МЧС за годы своего существования не смогло организовать ни систему оповещения населения страны о катастрофах, ни контроль за системами жизнеобеспечения в бывших бомбоубежищах. Как бы глупо ни звучал последний упрек с обыденной точки зрения, но стоит учесть, что поддержание бомбоубежищ в готовности – одна из прямых обязанностей МЧС, и в конце концов, эффективность любого государственного ведомства определяется по выполнению прямых обязанностей. В настоящее время приходит в угасание и ранее эффективно работавшая система Государственной противопожарной службы, после пролоббированного Шойгу "вливания" 300 тысяч пожарных в ряды МЧС, чей численный состав до того ограничивался лишь 20 тысячами. Нормальная житейская логика говорит, что должно быть как раз наоборот. Меньшая и менее значимая структура, без исторических корней и традиций должна при воссоединении вливаться в более значимую и большую структуру, чьи традиции исчисляются веками. Но в наших условиях более приближенный к власти имеет и больше возможностей проводить слияния и поглощения так, как ему удобно, а теряются исторические традиции или нет, в национальных интересах страны это или нет – уже не важно.
Однако после этого слияния МЧС получило возможность почти законных манипуляций во при работе с прессой. Например, вскоре после подрыва пассажирского поезда Грозный – Москва многие СМИ со ссылкой на пресс-службу МЧС объявили, что на место аварии немедленно прибыли 82 спасателя. Видимо это была игра слов для обывателя, поскольку в Каширском и Серебрянопрудском районе столько спасателей просто не наберется. Туда прибыли подчиненные теперь МЧС пожарные, однако вдаваться в подробности не стали.
Погорелец действительно не разбирается, кто ему оказывает помощь – спасатель или пожарный. А обществу нужно разбираться. Кто через три-четыре года будет спасать людей на пожарах?
Последние события при ликвидации последствий железнодорожной аварии на Октябрьской железной дороге в районе деревни Зуево еще раз показали полную беспомощность МЧС в серьезном деле – в данном случае, в условиях экологической катастрофы. Картина происходившего согласно докладам МЧС - что доставлено оборудование, установлены в несколько рядов боновые заграждения, которые собрали весь вытекший мазут, так что в Волгу ничего не попало – радикально отличается от того, что сообщали в это же время представители местной власти: что около 70% поверхности реки Вазузы загрязнено, а нефтяные пятна обнаружены в Волге на подходе к Кимскому водозабору. В итоге сведения местных властей подтвердились практически полностью, а заместитель руководителя Федеральной службы по надзору в области природопользования Олег Митволь сообщил о "национальной экологической катастрофе". Последнее можно считать преувеличением, но стоит обратить внимание и на другие, более конкретные замечания Митволя – в частности, об отсутствии на месте аварии запасов сорбентов для остановки растекания мазута и катастрофической нехватке боновых заграждений. А откуда они могут появиться у МЧС? По большому счету, сейчас только "Транснефтьпродукт" имеет подготовленную и обеспеченную структуру для сбора и утилизации разлитых нефтепродуктов, да и то только в порту на Балтике. Оставаясь верными своей практике примазываться: к пожарным (мы тушим), к милиции и армии (мы эвакуируем), к нефтяникам, однако, МЧС примазаться не удалось (оставим пока в стороне рассуждения о том, почему боновые заграждения есть только у нефтяников и почему они не были предоставлены в распоряжение властей сразу), и нефть ушла в Волгу. Возможно, что через неделю-другую МЧС предупредит москвичей об опасности употребления в Москве воды из-под крана, чем поднимет в разы закупки в магазинах и ларьках питьевой воды.
Неужели следует ожидать третьей катастрофы, после которой и власть вынуждена увидеть ненужность сегодняшнего МЧС? В состоянии ли МЧС справиться со всеми энергетическими, технологическими, экологическими авариями и катастрофами, спасательными работами на водах, в горах, в шахтах, при землетрясениях и пожарах? И нужен ли нам Главный Спасатель всея России?
На содержание министерства государство ежегодно выделяет 6 миллионов долларов. Честно говоря, для России этого никогда не хватит, а для организации парадных отчетов, показных учений для правительства и собственного аппарата вполне достаточно. Думается, что прежнее решение правительства России, времен Бориса Николаевича, провести эксперимент в масштабах страны по созданию спасательного монстра сыграло свою отрицательную роль. Видимо, власти нужно проявить политическую волю и принять решение о его превращении МЧС обратно в Российский корпус спасателей, выделив его основную часть – пожарных – в самостоятельную структуру. Как вариант часть средств необходимо распределить для отдельных служб спасения (горноспасателей, служб спасения на водах, спасателей-спелеологов).
МЧС в нынешнем виде – реликт 1991 года. Пора дать возможность его несменяемому руководителю отдать все силы любимому занятию – партийному строительству. Для морального же успокоения перед расформированием министерства можно присвоить его руководителю очередное звание маршала России. И одновременно направить документы в книгу рекордов Гиннеса. Анатолий Цыганок/globalrus.ru/

---