22.02.2004 К.ЛАРИНА – Сегодня у нас в гостях руководитель Московской городской службы спасения Александр Шабалов. Начать бы я хотела с темы, которую мы обсуждали в предыдущей передаче по поводу возможной цензуры на телевидении. Мне интересно ваше мнение, нужно сообщать людям о трагедиях в городе, нужно сообщать о количестве жертв, нужно показывать, как идут спасательные работы. Вы поняли, о чем мы говорили.
А. ШАБАЛОВ - Вопрос очень хороший, потому что у нас очень часто поднимают вопрос о том, что нельзя ничего показывать. Я противник такого мнения категорически. Безусловно, насилие показывать нехорошо, трупы тоже. Но показывать и рассказывать о том, что происходит, нужно. Потому что если не показывать и не рассказывать о тех трагедиях, которые происходят, то люди пребывают в полном спокойствии, потому что все думают, что все хорошо, они не такие бдительные. И как же нам тогда защищать самих себя, если мы не проинформированы о том, что происходит. Кроме того, отсутствие информации, когда люди знают, что это произошло, но не знают, как это выглядит, это порождает лишние слухи, панику. Поэтому, безусловно, надо людей оперативно информировать о том, что происходит. В каких-то случаях, безусловно, нельзя вести прямую трансляцию с места события. Вспомним "Норд-Ост", когда преступники могли видеть, что происходит вокруг, как готовится операция по спасению заложников. Такие вещи транслировать нельзя. Но доводить информацию до людей нужно. Я считаю, что эти попытки запретить исходят от тех чиновников, которые стараются, таким образом, не показать людям, насколько они оказываются беспомощными в той или иной ситуации. Насколько они не умеют организовать работы по спасению людей. И, исходя из этих соображений, они запрещают показывать, а показывают в том виде, в котором выгодно им.
К.ЛАРИНА – Да, потому что после каждого такого трагического случая возникает сразу огромное количество вопросов от граждан в адрес власти. Как раз эти вопросы не очень-то власти нужны, потому что не всегда существуют ответы, и все равно мы оказываемся заложниками той политики, которую ведет наше государство. Я тут не даю никаких оценок, в любом случае это отражается на обыкновенных людях, мирных гражданах. Если говорить о работе СМИ в такие моменты, во время терактов, трагедий, катастроф, ваши пожелания как профессионала, вы всегда оказываетесь одними из первых на месте трагедии, вы там работаете. Есть ли у вас какие-то пожелания к журналистам?
А. ШАБАЛОВ - Вести свою работу нужно все-таки более корректно. Потому что зачастую это напоминает работу тех самых папарацци, которые на чужом горе стараются сделать свою работу, поймать что-то горяченькое. Поэтому выглядит крайне некорректным, когда у людей, которые пребывают в шоке, стараются брать интервью и, причем задают вопросы, которые заставляют человека сразу же вспоминать то, что он минуту назад пережил. Все-таки нужно учитывать, что человек в данный момент не в состоянии нормально реагировать на вопросы и любое напоминание о том, что только что произошло, это лишняя рана для него.
К.ЛАРИНА – А спасателям не мешают журналисты?
А. ШАБАЛОВ - В последнее время, если происходят крупные трагические события, как правило, туда не пускают журналистов. Хотя тем не менее были случаи, когда теми или иными способами они пробирались в зону производства работ и, конечно, мешают в таких случаях.
К.ЛАРИНА – Если говорить о работе спасателей в метро, будем говорить о последних событиях и на руинах "Трансвааль-парка", уже мы живем в таком режиме достаточное количество времени. Можно считать точкой отсчета в череде этих трагических событий взрывы домов в сентябре 1999 года. Если говорить о работе и о помощи работе спасателей, здесь что-то меняется? Проблем всегда много, ведь кроме человеческого фактора, героического, когда люди просто выполняют свою работу, есть еще масса сопутствующих моментов: техническое оснащение, транспорт и так далее. Что-то изменилось?
А. ШАБАЛОВ - Если говорить про нашу службу, то каких-то изменений по отношению к нам мы не ощутили. Даже более того, например, если взять последнее событие "Трансвааль-парк", то наши ребята были в числе первых, кто там оказался, причем некоторые даже оказались просто случайно, находясь рядом.
К.ЛАРИНА – То есть не по звонку.
А. ШАБАЛОВ - Даже не по звонку. То есть произошло обрушение и наши ребята, которые оказались рядом, они с первых минут помогали эвакуировать людей. Так что после часа спасательных работ, были попытки со стороны чиновников, как ни парадоксально, убрать Московскую службу спасения с места трагедии. Причем в приказном порядке чуть ли ни с привлечением милиции. В частности, начальник Главного управления по гражданской обороне и чрезвычайным ситуациям генерал Елисеев с такой просьбой обращался к правоохранительным органам. И конечно это страшно, потому что когда ты видишь, что из-под руин люди кричат: помогите, помогите, помогите, - а в это время говорят: так, собрать оборудование, уходите, вы здесь не нужны, здесь хватает наших сотрудников Главного управления, - вот это страшно. И только здравый смысл, и нормальные действия руководства Министерства по чрезвычайным ситуациям не позволили, чтобы это произошло.
К.ЛАРИНА – А с чем вы это связываете?
А. ШАБАЛОВ - Мне кажется, что это то самое чиновничье желание показать, что мы здесь все сделали, что мы сами справились, мы такие молодцы и получить лишние реляции очередные, вот это приводит к тому, чтобы никого рядом не было. То есть желание сделать, скажем, монополию на спасение, это страшно. Когда говорят, что никто кроме нас, спасать не имеет права. Следующий шаг будет: кого хотим – того спасем, а кого не хотим, того не спасем.
К.ЛАРИНА – Я хочу тоже обратить внимание наших слушателей, что Александра Шабалова не показывали по телевизору так часто как руководителя Министерства по чрезвычайным ситуациям. Это тоже о многом говорит, к сожалению.
А. ШАБАЛОВ - Я хочу поправиться еще раз. Действия Министерства по чрезвычайным ситуациям и его высшего руководства были хорошие, адекватные, нормальные, а более низкие чиновники, средняя прослойка…
К.ЛАРИНА – Перестраховываются всегда.
А. ШАБАЛОВ - Конечно.
К.ЛАРИНА – Наши слушатели спрашивают про телефоны, давайте их скажем.
А. ШАБАЛОВ - Телефон Московской службы спасения 937-99-11. Это многоканальный круглосуточный телефон.
К.ЛАРИНА – Если вернуться к трагедии в метро, там работали ваши спасатели?
А. ШАБАЛОВ - Конечно.
К.ЛАРИНА – Каким образом это происходило? По звонку?
А. ШАБАЛОВ - Там то же самое, к нам сразу же поступили звонки с места события, сразу же прибыли туда несколько экипажей, очень слаженно, хорошо шла работа. Кстати на взрыве в метро надо отметить очень четкое взаимодействие городских служб. Очень хорошо работали пожарные, сотрудники МЧС, "Скорой помощи". Все своевременно прибыли…
К.ЛАРИНА – А как люди себя вели? Я читала свидетельства очевидцев, очень многие люди обращали внимание на то, что не было паники. Это действительно так?
А. ШАБАЛОВ - Да. И здесь уже говорили об этом многие, что нормальные грамотные действия и машиниста, да и сами люди в этот момент не поддались панике. Потому что если бы была паника, конечно, жертв было бы гораздо больше.
К.ЛАРИНА – А с чем вы это связываете? С тем, что люди просто привыкают к этой возможности, что и со мной может что-то случиться?
А. ШАБАЛОВ - Я бы не сказал, что мы так готовы идти на заклание и ко всему готовы. Нет, конечно. Все зависит от места, времени события и от того, кто находится рядом. Просто в тот момент видимо, оказалось достаточное количество сильных волевых людей там на месте…
К.ЛАРИНА – В том числе и молодых людей.
А. ШАБАЛОВ - Да, которые своим собственным поведением не спровоцировали панику.
К.ЛАРИНА – Я хочу от имени наших слушателей поблагодарить Московскую службу спасения за работу, здесь очень много благодарностей. Мне кажется это очень важно, потому что когда случаются такие трагедии, всегда очень много претензий предъявляется к различным городским службам, в том числе. И никогда мы не говорим "спасибо" людям, которые нас спасают. Поэтому я пользуюсь этой возможностью, что Александр Шабалов у нас в студии и говорю ему "спасибо" от имени вас в том числе, уважаемые слушатели.
НОВОСТИ
К.ЛАРИНА – Я хочу задать вопрос, касающийся скорее психологической подготовки спасателей к работе на таких катастрофах, трагедиях. Возможно к этому привыкнуть? Как это преодолеть? Существует ли какой-то психологический тренинг, иногда бывают такие страшные картины, о которых и рассказать-то вслух невозможно.
А. ШАБАЛОВ - Безусловно, есть специальные тренинги. У нас работают психологи с ребятами, с девушками, которые работают на телефонах, которым, кстати, гораздо сложнее, чем ребятам на местах происшествия. Ребята, да, они видят кровь, они видят результат своей работы, когда они помогают. Наступает некоторое удовлетворение. А операторы связи все это выслушивают, а результатов они не видят, они этого не ощущают. Поэтому у них стрессы бывают более глубокие. Конечно, с ними занимаются, их обучают специальным приемам проведения самотренинга и у нас есть комната психологической разгрузки.
К.ЛАРИНА – Вопросов от наших слушателей много, связанных с учебным процессом. Как можно попасть к вам на работу и как можно пройти курс спасателей, кого вы берете. Таких вопросов очень много и от девушек в том числе.
А. ШАБАЛОВ - У нас работают и девушки в том числе. У нас собственный учебно-методический центр, который занимается подготовкой операторов связи, оперативных дежурных и сотрудников группы оперативного реагирования. Для того чтобы туда попасть, необходимо пройти кадровый отбор, медицинскую комиссию, если мы говорим о спасателях, то сдать нормативы по физподготовке. И по совокупности, если человек все это проходит, тогда его только берут в этот учебный центр, где уже готовят для работы у нас. И завершающий этап подготовки это уже непосредственно на рабочих местах, в группах оперативного реагирования. Кроме этого, у нас учебно-методический центр проводит занятия с гражданами-добровольцами, которые хотят быть нашими резервистами и с детьми, которые у нас обучаются, ребята с 14 до 17 лет, старшеклассники, девушки, мальчики.
К.ЛАРИНА – Тоже добровольно?
А. ШАБАЛОВ - Да. И уже у нас не один выпуск был. И многие из них уже работают, учатся в институтах, но, тем не менее, приходят к нам и дежурят в экипажах. И кстати, на тех же самых событиях в аквапарке было очень много наших добровольных помощников, которые помогали на месте трагедии, те, которые прошли специальную подготовку.
К.ЛАРИНА – Как вели себя маленькие дети? С ними тоже нужно особое мастерство.
А. ШАБАЛОВ - Они были в шоке, и не всегда можно было сказать, что дети находились в большем состоянии шока, чем их родители. Иногда было наоборот. И были картины, когда родители стояли рядом с детишками, которые в одних плавках на морозе и к ним приходилось подходить и говорить, что надо детей срочно поместить в теплое место в машину. То есть они находились в состоянии шока.
К.ЛАРИНА – "Существует ли у нас медицина катастроф, - спрашивает Наталья, - вливается ли она в службу спасения, почему у службы спасения нет запаса одежды по размерам, когда они выезжают на место происшествия?"
А. ШАБАЛОВ - Последняя часть вопроса не совсем ко мне. Во-первых, медицина катастроф у нас есть, у нас есть общероссийская организация, непосредственно на местах, центры экстренной медицинской помощи в Москве, есть в Московской области. Они подчиняются Минздраву, хотя Центр медицины катастроф, есть такое название, госпиталь знаменитый, они работают совместно с Министерством по чрезвычайным ситуациям. Соответственно и запасы одежды, продовольствия должны создаваться либо в Министерстве по чрезвычайным ситуациям и управлениях гражданской обороны чрезвычайных ситуаций, либо в каких-то других уполномоченных структурах государства. Московская же служба спасения, к сожалению, никоим образом государством не финансируется, и поэтому создать запасы одежды, продовольствия у нас просто не на что.
К.ЛАРИНА – Вопрос про собак, есть ли у вас собаки в Московской службе спасения?
А. ШАБАЛОВ - У нас есть сотрудники, у которых есть обученные собаки свои, хотя в Министерстве по чрезвычайным ситуациям есть специальная кинологическая служба, есть питомник, где содержат этих поисковых собак.
К.ЛАРИНА – "Должны ли оплачиваться услуги службы спасения, вызываемые частными лицам, например, при захлопывании двери?", - Николай Иванович.
А. ШАБАЛОВ - Мы всю помощь людям там, где есть угроза жизни, здоровью или имуществу оказываем бесплатно. Но по вскрытию дверей есть как раз отдельная услуга, мы выезжаем, когда у нас нет вывозов на чрезвычайные происшествия только в свободное время, и оказываем такую услугу уже за деньги, то есть, когда нет факторов, которые могут привести к чрезвычайным происшествиям. Но при этом малоимущим гражданам мы эти работы выполняем либо со скидкой, либо делаем бесплатно.
К.ЛАРИНА – Сегодня в эти дни работы еще ведутся на "Трансвааль-парке", там работают ваши сотрудники?
А. ШАБАЛОВ - Нет, Московская служба спасения работала на месте трагедии порядка первых 10 часов, тогда, когда еще была возможность спасти живых людей. Но дальше уже прибыли военнослужащие, строители, которые занимались расчисткой завалов под руководством Министерства по чрезвычайным ситуациям. А мы прикрывали город, потому что город остается со своими ежедневными проблемами.
К.ЛАРИНА – "Почему люди идут в службу спасения?", - Ирина.
А. ШАБАЛОВ - Я бы сказал, наверное, по состоянию своей души. Других объяснений дать не могу. Приходят именно те люди, которые по собственному желанию именно хотят посвятить себя работе спасать других. Многие из них пережили в свое время какие-то трагедии.
К.ЛАРИНА – Я тут позволю себе напомнить, что службу спасения Александр Шабалов создавал тоже, пережив трагические обстоятельства в своей жизни. Когда так случилось, и никто не помог, ни милиция, ни "Скорая помощь".
А. ШАБАЛОВ - Да, у меня погибла 3-летняя дочь.
К.ЛАРИНА – Давайте мы включим телефон. 203-19-22.
СЕРГЕЙ – Уважаемый Шабалов, вы…
К.ЛАРИНА – А так прилично все начиналось.
А. ШАБАЛОВ - Я хочу сказать, что есть люди такой категории. Причем взрослые люди, которые хорошо разбираются в технике, которые создают помехи в каналах связи не только Московской службы спасения, но у милиции, у "Скорой помощи" и по вине именно таких людей гибнут другие. Когда они не в состоянии дозвониться.
К.ЛАРИНА – Много таких?
А. ШАБАЛОВ - Есть такие. Причем есть даже организованная группа и это, по-моему, один из представителей этой группы. Взрослый человек, ему порядка 40 с лишним лет, который организовал молодежь лет по 15-17, и они именно так себя и называют и именно так себя и ведут.
ТАМАРА АНАТОЛЬЕВНА – Александр, у меня такой вопрос, когда случилась страшная трагедия в "Трансваале", из прессы мы знаем, там были дети вплоть до грудных. То есть, на мой взгляд, было экстремальное развлечение, нельзя ли организовать серию телепередач, чтобы люди не лезли в горы, где нельзя спускаться, чтобы не брали малых детей в места скопления, чтобы, невольно не желая того, не провоцировали такие жуткие трагедии. Потому что когда детишки малые гибнут и люди лезут, куда не положено, такого могло бы и не быть. Всего доброго, успехов вам желаю, вы делаете благороднейшее дело.
А. ШАБАЛОВ - Спасибо. Я не сторонник того, чтобы объявлять всем, что никуда не выходить, закройся дома, забаррикадируйся, потому что жизнь есть жизнь, и жить надо. Нужно и детям ходить в школу. Конечно, когда гибнут дети, это страшно. Но мне кажется, что в первую очередь нужно обратить внимание взрослых, руководства страны, руководства города на то, чтобы в первую очередь защищали именно объекты, где находятся дети. Где большое скопление детей.
К.ЛАРИНА – "Скажите, пожалуйста, как лично вы попали в службу спасения? Вы кадровый военный?", - Анна Георгиевна. Александр Шабалов офицер КГБ в прошлом.
А. ШАБАЛОВ - Да, я сначала учился в воздушно-десантном училище, потом окончил Высшую школу КГБ, и длительное время работал в органах госбезопасности. Потом уже работал в коммерческих структурах, а потом уже так получилось.
К.ЛАРИНА – Следующий звонок. Алло.
НАТАЛЬЯ – Я бывший работник Московской службы спасения. Хочу сказать, что то, что говорит Александр Павлович, что это великолепная школа, это все правда. Я хочу задать вопрос, почему исчезла передача о Московской службе спасения?
К.ЛАРИНА – Наталья, а почему вы ушли?
НАТАЛЬЯ – Я ушла по той самой причине, как сказал Александр Павлович, очень тяжело работать в оперативном зале, сидеть на телефоне, выслушивать, у меня, честно говоря, со здоровьем стало плохо. Мне очень нравится эта работа, но мое здоровье подвело меня в этой ситуации. Почему нет передачи, потому что иногда очень приятно смотреть на людей, с которым ты работала и показывать все это детям и объяснять людям, что ребята, ведите себя соответствующим образом.
А. ШАБАЛОВ - Спасибо. Вопрос, наверное, не к нам, а к руководству НТВ. У нас эта программа в течение 3-х лет выходила на НТВ. Но потом по какой-то причине руководство НТВ сочло, что эта программа, наверное, себя исчерпала, и она неинтересна людям. Хотя к нам приходят сотни звонков каждый день и люди спрашивают, почему не идет эта передача. Особенно она была популярна в регионах.
К.ЛАРИНА – "Уважаемый господин Шабалов, насколько часты случаи мародерства при больших катастрофах?", - Сергей Геннадьевич.
А. ШАБАЛОВ - Это очень часто и не только при больших катастрофах. Поражает то, что приезжая на, скажем, обычное ДТП, у нас группа оперативного реагирования не только ведет работу, но они обязательно еще осуществляют видеодокументирование, потому что потом у нас видеоматериалы запрашивают следственные органы, у нас очереди стоят из представителей прокуратуры, ФСБ. МВД. Так вот, буквально идет таймер на экране, были какие-то вещи, часы, даже тот же приемник, то есть человек пострадавший живой находится в машине, его извлекают спасатели и в это время на экране видно, как протягиваются руки, вырывают приемники, магнитолы, часы, бумажник и так далее. Это, наверное, надо обратиться к самим себе, общество стало очень жестоким. От окружающих зависит, насколько они позволяют себя так вести людям на местах трагедии. Если никто их не одергивает, то они своим поведением провоцируют остальных поступать также. Как бы все дозволено.
К.ЛАРИНА – Это гражданские лица, либо это сотрудники служб в том числе спасательных, милиционеры, врачи, или спасатели. Такие случаи бывают?
А. ШАБАЛОВ - Конечно, бывают. Наверное, бывают. Нам гораздо проще, потому что у нас очень маленький коллектив.
К.ЛАРИНА – Сколько вас человек?
А. ШАБАЛОВ - Спасателей сейчас около 100 человек, всего около 400. Но, тем не менее, как-то небольшие коллективы, где есть уже свои традиции, там гораздо проще навести порядок. Тем более, когда создаешь это с нуля, это проще. А там, где есть та же милиция, где приходят еще призывники, которые служат срочную службу, каждому в душу не заглянешь.
ИРИНА АЛЕКСАНДРОВНА – Я хочу отметить очень человечную манеру общения со слушателями, и, к сожалению, у меня столкновения со службой МЧС имеет очень печальный характер. У нас заблокировалась дверь, не могли выйти из квартиры, и после всяких советов нам сказали позвонить в МЧС, и там сказали, что услуга платная, вызывайте слесаря. Второй случай, я была в музее Маяковского, и там служащая рассказала, как соседка 90 лет упала, не смогла открыть дверь самостоятельно, и позвонили в МЧС, они отказали в этой услуге. И третье. Мы должны были ехать в Ярославль, но заклинило дверь на лестничной клетке, МЧС приехали, но через 2 часа, мы опоздали на поезд и взяли за 3 минуты работы 700 рублей. Они просто просверлили этот замок.
К.ЛАРИНА – Это к вам звонили, Александр Павлович?
А. ШАБАЛОВ - Я хочу сказать, что когда звонили в МЧС, во-первых, в функции МЧС не входит ни открывать двери, ни производить другие платные работы. Потому что МЧС содержится за счет налогов, которые мы платим, то есть мы уже априори оплатили и у них есть жесткий перечень работ, которые они имеют право выполнять. Поэтому нужно было звонить к нам, в Московскую службу спасения, а не в МЧС. Но опять же, мы, допустим, открывать дверь, выезжаем только в тех случаях, когда нет вызовов на ЧП, а люди это не всегда понимают. Когда было обрушение здания в "Трансваале" у нас все экипажи, включая резервные, которые формировались из людей, которых вызвали из дома, они работали там. А в это время у кого-то тоже захлопывались двери, они звонили. И что им нужно было говорить: мы сейчас направим к вам экипаж, а там люди погибнут. Наверное, не так. Тем более что есть достаточно большое количество коммерческих структур, которые занимаются именно открыванием дверей.
ГЕННАДИЙ – Там звучало, что существуют какие-то методы. Тренинги психологические по борьбе со стрессами. Может быть, вы могли бы подсказать, куда можно обратиться, если возникает такая проблема, если работа столь напряженная похожа на вашу немножко.
А. ШАБАЛОВ - Можете обратиться непосредственно в Московскую службу спасения, и вам подскажут те организации, которые занимаются именно проведением таких тренингов. Есть специализированные центры. У нас собственные штатные психологи, так что я думаю, вам все подскажут.
К.ЛАРИНА – А психологи выезжают вместе с вами на место происшествия? Если речь о масштабных катастрофах?
А. ШАБАЛОВ - Нет, наши психологи дежурят в зале. А на место трагедии, когда были события на Дубровке, туда выезжали представители психологических служб, которые работали на месте с родственниками заложников.
АЛЕКСАНДР – Здравствуйте. Хотел бы спросить, первое, как избавиться от телефонных идиотов? И второе, хотя оно должно быть первым, огромное спасибо за все выезды и просто Московской службе.
А. ШАБАЛОВ - Спасибо. Про телефонное хулиганство хочу сказать, что мы достаточно тесно сотрудничаем с Министерством внутренних дел, с управлением "Р" МВД. И благодаря совместным усилиям, сотрудники МВД уже задерживали неоднократно и так называемых телефонных террористов, которые сообщают о якобы заложенных взрывных устройствах и непосредственно человека, который организовал группу лиц, которые мешают городским оперативным службам. Он был задержан, было следствие и насколько я знаю, он не дождался суда, он, по-моему, в бегах находится. То есть работа ведется.
К.ЛАРИНА – А можно вас вызывать по этому поводу?
А. ШАБАЛОВ - По какому?
К.ЛАРИНА – По поводу телефонного хулиганства. Если меня кто-то достал, я вызвала службу спасения.
А. ШАБАЛОВ - Это все-таки функция не службы спасения, это функция МВД. Хотя да, безусловно, можно и нужно, есть специальное управление, которое этим занимается.
ОЛЕГ – Говорили о мародерстве, я с этим столкнулся, у нас был пожар, и пожар-то небольшой, на секунду зашли пожарные посмотреть, так у нас пропало два телефонных аппарата, вынули даже из компьютера диск, это проблема…
К.ЛАРИНА – А вы не подавали иск в суд?
ОЛЕГ - Нет.
К.ЛАРИНА – А почему?
ОЛЕГ – Тут же начинается протокол, это дороже себе обойдется.
К.ЛАРИНА – Вот так все рассуждают.
ОЛЕГ - Я всегда к пожарным относился достаточно уважительно, но когда я с этим столкнулся. На секунду зашли два молодых парня. Мы за ними не ходили. Когда с утра в себя пришли, посмотрели, что пропало. Никого больше не было. Это ужас просто.
К.ЛАРИНА – Спасибо. К сожалению…
А. ШАБАЛОВ - Я говорил, что здесь, во-первых, все зависит от зарплаты, которую получают люди. Во-вторых, зависит от воспитания, и еще от того, сейчас многие говорят о том, что армия и другие военизированные подразделения все-таки должны быть профессиональными. И переходить нужно на контрактную основу. Когда там ребята-срочники 17-18 лет, то, конечно, такие случаи могут быть.
К.ЛАРИНА – И такие случаи даже были обнародованы, но до суда так дело и не дошло. Я вспоминаю события на Дубровке и помню, что во многих газетах печатались материалы по поводу мародерства в соседних помещениях. Несколько было фирм, в которых сидели представители спецслужб.
А. ШАБАЛОВ - На Дубровке я видел, как ребята из группы "Альфа" задержали молоденького милиционера, который вытаскивал у убитых из карманов что-то. Его извиняюсь, тут же на месте так мягко мордой об пол повозили. И сказали: давай иди отсюда.
ПЕТР ИВАНОВИЧ – Скажите, Московская служба спасения бюджетная организация?
А. ШАБАЛОВ - Нет, это не бюджетная организация, она не получает денег из бюджета.
ПЕТР ИВАНОВИЧ – А на какие тогда деньги вы живете?
А. ШАБАЛОВ - Московская служба спасения существует на базе коммерческой структуры, которая занимается разработкой и производством и электронных систем безопасности и программного обеспечения. И есть справочно-информационная служба платная. Вот за счет зарабатываемых денег мы содержим ту часть, которая тратит эти деньги. То есть нам приходится самим приобретать лекарства, оборудование, оплачивать аренду помещений, платить сотрудникам зарплату, чтобы они выезжали бесплатно спасали людей. Конечно, такой пример он единственный в мире. Потому что на Западе службы аналогичные содержатся либо за счет бюджета, либо они работают за деньги. То есть после спасения выставляется счет, и люди сами оплачивают его.
К.ЛАРИНА – А существует надобность в такой альтернативной службе спасения, когда существует МЧС?
А. ШАБАЛОВ - У нас же не появляется альтернативное Министерство обороны. Но зато появились альтернативные частные охранные предприятия. То есть общество все-таки само регулирует, оно понимает, где не хватает сил, средств, чтобы оно ощущало себя в безопасности, и тогда появляются, рождаются такие структуры.
К.ЛАРИНА – Но конкуренция ощущается?
А. ШАБАЛОВ - Я не хотел бы называть конкуренцией. Во-первых, чисто у рядовых сотрудников, у среднего звена, они работают бок о бок и, там о конкуренции даже говорить нельзя. И вообще слово "конкуренция", наверное, не совсем подходит, потому что конкуренция там, где делят деньги. Здесь ревность, что ли есть какая-то, есть государственная структура, а есть негосударственная. И некоторые чиновники воспринимают, что если рядом с ними работает негосударственная структура, то вышестоящее начальство может оценить, что якобы государственная структура работает не совсем эффективно. Вот это плохо, тем более что это все происходит именно там, где необходима помощь людям. Там, где требуется помощь людям, мне кажется считаться незачем и должны спасать все. Не должно быть монополии на спасение.
К.ЛАРИНА – А отцы города как к вам относится? Вы общаетесь или нет?
А. ШАБАЛОВ - Был у нас инцидент непосредственно в "Трансвааль-парке", когда чиновники пытались убрать Московскую службу спасения, при этом они ссылались якобы на некое указание мэра. Но я не думаю, чтобы мэр мог так поступить. Представьте, 8 лет хотя бы своими распоряжениями он поддерживал службу. А сейчас сказать, что она не нужна, такого просто не может быть. Потому что в противном случае это тогда что - геноцид. Я не думаю, чтобы Юрий Михайлович мог позволить себе сказать: хватит спасать жителей Москвы.

К.ЛАРИНА – А наградить вы не можете ничем сотрудников? Кроме как премиальные им выдать?
А. ШАБАЛОВ - За все время существования Московской службы спасения нам вручили грамоту председателя Мосгордумы. Это было лет 5 назад и лет 6 назад Юрий Михайлович за спасение людей на улице Щербаковка, где был взрыв дома в результате взрыва бытового газа, он тоже объявил благодарность и выделил даже денежные средства на поощрение сотрудников. И с тех пор больше ни одного "спасибо". Мы приезжали, когда была годовщина событий на Дубровке, и там родственники погибших подходили к нашим ребятам и говорили огромное спасибо за то, что вы сделали. Вот это, наверное, самая большая благодарность, которую мы получаем.
К.ЛАРИНА – Спасибо большое. Александр Шабалов, руководитель Московской службы спасения. И в финале я бы хотела, чтобы вы назвали еще раз номера телефонов.
А. ШАБАЛОВ - Телефон Московской службы спасения 937-99-11 и во всех сотовых сетях есть соответствующий телефон, где-то это 911, где-то 112, где-то 007 в частности в московской сотовой связи.
К. ЛАРИНА - Спасибо. Удачи вам. 21 февраля 2004 года/echo.msk.ru/

---