25.09.2013 Первый Всероссийский съезд военных психологов проходит в Екатеринбурге. Организатором выступил Центр экстренной психологической службы МЧС, в который входит более 800 психологов. На встречу с коллегами приехали специалисты минобороны, МВД, ФСБ, ФСИН, главной военной прокуратуры, федеральной таможенной службы, федеральной службы судебных приставов и Росэнергоатома. О задачах съезда и специфике психологии силовых ведомств "РГ" рассказала директор Центра Юлия Шойгу.

Юлия Сергеевна, расскажите, зачем нужен Съезд военных психологов, какие проблемы вы будете обсуждать?

Юлия Шойгу: Мы подумаем, как решить такие проблемные вопросы, как нормативно-правовое, этическое, общественно-профессиональное регулирования деятельности. Дело в том, что на сегодняшний день на уровне федерального законодательства не существует формы, которая регламентировала бы деятельность психологов, что влечет ряд негативных последствий, потому что юридически не закреплена ни ответственность, ни права.

Как именно вы планируете менять ситуацию?

Юлия Шойгу: Не секрет, что в профессиональных кругах активно разрабатывается законопроект о психологической помощи населению. Именно у психологов силовых ведомств большой опыт. Между собой мы обмениваемся нормативной документацией наших ведомств, что помогает усовершенствовать работу каждого. Поэтому опыт психологов-силовиков в этой сфере очень востребован и крайне интересен для наших коллег "из мирной жизни", обычным специалистам.

На открытии съезда вы сказали, что "Съезд - это большой шаг к развитию межведомственных отношений". Получается, что раньше вы не сотрудничали?

Юлия Шойгу: Это не совсем так. Руководители психологических служб разных ведомств знают друг друга довольно давно. Мы встречались на конференциях, круглых столах, симпозиумах, семинарах.… И в какой-то момент мы поняли, что у нас много похожих задач. В 2008 году было создано общество психологов силовых структур, а в 2011 году - общественный совет. Первым ощутимым результатом стала добровольная сертификация. Это своего рода гарантия, знак качества для сотрудника. Наконец, в феврале прошлого года нас заметили в Российском психологическом обществе, там даже появилось такое направление как "Психологи силовых ведомств" и специализированное название как "психологи-силовики". До этого все мы были автономны, но когда мы объединились, нас заметили, и мы смогли влиять на ситуацию.

Да, и специальность "Психология служебной деятельности" теперь одно из популярных для студентов. Вы как-то помогаете в подготовке будущих кадров?

Юлия Шойгу: Как раз сегодня мы много говорим об объединении в сфере методического обеспечения процесса подготовки специалистов. Мы думаем о создании учебника по специальности.

Вы являетесь автором научных работ по психологии экстремальных ситуаций. В основе учебника будет именно ваш труд?

Юлия Шойгу: Учебник будет включать в себя психологию экстремальных ситуаций, однако он посвящен специальности "Психология служебной деятельности". Как раз на съезде мы наметим структуру учебника и сформируем авторский коллектив. К счастью, каждому ведомству есть чем похвастаться и поделиться. Теперь задача объединить это и выстроить единую логическую цепочку.

Какие ЧС в УрФО вы назвали бы очень серьезными?

Юлия Шойгу: Тяжелым происшествием стала авиакатастрофа в Тюмени в апреле 2012 года. Там был проведен большой комплекс работ по психологическому обеспечению. Надеемся, что наша работа помогла людям справиться с тем горем, которое выпало на их долю.

Ваши эксперты продолжают наблюдать этих людей?

Юлия Шойгу: Этот вопрос - наша тревога и ответственность. Специфика заключается в том, что мы снимаем лишь острое стрессовое состояние после чрезвычайной ситуации. Для многих людей оказание психологической помощи требуется и после, а мы заканчиваем работу и улетаем. К счастью, в декабре прошлого года была принята "Межведомственная инструкция Правительственной комиссии по оказанию экстренной психологической помощи", где, в том числе, определен порядок передачи фронта работ, направления людей к местным специалистам.

Психологи-силовики постоянно в командировках не только в России, но и за рубежом. А вы продолжаете выезды?

Юлия Шойгу: Да, я продолжаю участвовать в выездах. По должности я возглавляю психологическую группировку наших специалистов и отвечаю за организацию работ. Как раз на тюменскую трагедию я приезжала в одну из последних командировок. А последний раз была в июле на автокатастрофе под Подольском с участием рейсового автобуса. Тогда погибло 18 человек.

Психологи помогали людям, пострадавшим от наводнения в Хабаровском крае?

Юлия Шойгу: Да, на первом этапе мы организовали информационно-психологическую помощь по телефонам горячей линии и эвакуацию людей из районов бедствия. Психологи были нужны, чтобы убедить людей, что им необходимо покинуть дома, что с имуществом все будет в порядке. На втором этапе стали координировать временные размещения, а теперь делаем акцент на работе по корректной передаче людей без крова над головой местным службам.

Помню, однажды, чтобы написать репортаж, провела в пожарной части день: спасатели слишком спокойно, даже иногда цинично говорили о смерти. Психологи как раз работают в "мирное время" над тем, чтобы профессиональная деформация спасателей была снижена до минимума. Но ведь и вы работает в зоне бедствий. У психологов-силовиков есть профессиональная деформация?

Юлия Шойгу: Во-первых, у нас есть личностные качества, которые просто необходимы для жизни в этой профессии. Нужно быть готовым к тому, что в любой момент ты можешь оказаться в любой точке страны и даже земного шара. Нужны стрессоустойчивость, активная жизненная позиция, душевное неравнодушие, чуткость. Умение и стремление доводить дело до конца просто необходимы. Но также за время существования центра у нас выработались определенные традиции. Наверное, существования такой профессиональной субкультуры - это тот элемент, который помогает нам сохранить собственное профессиональное здоровье. Любимый "ритуал" - это встречать вернувшихся коллег, особенно специалистов-женщин, с цветами. А после этого мы угощаем их вкусным вареным кофе. Это то, чего всегда не хватает в экстремальной ситуации.

В недавних интервью вы говорили, что вам помогают волонтеры. Вы всегда довольны их действиями?

Юлия Шойгу: От несистемного участия волонтеров во время ЧС бывает больше вреда, чем пользы. Во-первых, когда человек приезжает и говорит, что он психолог, мы не можем это проверить, мы не знаем его уровень квалификации. Во-вторых, они забывают, что добровольцы - это не только порыв души. Это еще и ответственность, которую берешь на себя перед людьми. Невозможно прийти в больницу, сказать "сейчас я сделаю операцию по удалению аппендицита", и за 15 минут до конца операции сказать "извините, у меня закончилось время, мне пора на следующую встречу". Понимаете, насколько это чудовищно выглядит? К сожалению, бывают случаи, когда волонтеры ведут себя на месте ЧС именно так.

Но нельзя забывать и о положительных моментах. Среди добровольцев очень много людей искренних, которые хотят помочь пострадавшим и, самое главное, обладают необходимыми знаниями, навыками. И поэтому очень важно сформировать культуру добровольческого сообщества. Мы понимаем, что коль мы занимаемся этим профессионально, то на нас лежит и ответственность по организации процесса. Первый такой масштабный опыт был в Крымске летом прошлого года. Мы объединили добровольцев, чтобы каждый волонтер не делал, что ему хочется в конкретный момент, а работал в системе, последовательно. Был случай: три волонтера пришли в одну и ту же семью, а четвертого добровольца из этого дома уже просто выгнали. Потому что от психологов разных мастей и квалификаций люди начинали уставать.

В итоге наше взаимодействие привело к положительным результатам. Нам нужно идти по этому пути, потому что появление волонтерства говорит о взрослении общества, гражданской ответственности. Мы хотим видеть добровольцев в наших рядах и будем им рады, но будем дальше говорить про ответственность, профессионализм и правильную организацию, ведь волонтерство - это не самодеятельность.http://www.rg.ru/2013/09/25/reg-urfo/shoygu.html

---