02.05.2012 Юрий Мацарский и Владислав Староверов побывали в сгоревшем амурском селе

В России снова жарко: горят леса и населенные пункты. Один из пожаров 20 апреля едва не уничтожил полностью крупное село Тыгда в Амурской области. Сгорели 83 дома, трое жителей погибли — задохнулись в огне, бездомными враз оказались почти 400 человек. Как и в прошлые годы огонь застал врасплох, подмога долго добиралась, дома сгорели даже у местных пожарных, а больших человеческих жертв удалось избежать лишь чудом.

Восьмилетняя Галя Ушакова в Тыгде стала местной легендой. Приезжим рассказывают, как она вытащила из пылающего дома полуторагодовалую сестренку Элю. Галя вспоминает, как вечером прибежала к ним соседка — баба Маня и велела отцу Гали быстрее одеть детей и вести из дома подальше: вся другая сторона улицы была уже в огне.

— А папа пьяный был, он сказал, что ему по фиг и он никуда не пойдет, — не очень охотно рассказывает Галя. — А я чую, что правда — дымом пахнет, одела Эльку и скорей ушла из дома к сестре.

Папа девчонок проспался и успел выбраться из дома, прежде чем тот полностью сгорел. Но побежал не к детям, а в магазин. Он и сейчас появляется только ближе к ночи, в светлое время суток где-то постоянно пропадая. Оставшись без дома, Галя, Эля и их отец живут в вагоне. Специально для погорельцев на станцию Тыгда пригнали пассажирский поезд — здесь расквартировали 40 человек.

Сгоревшая часть Тыгды выглядит, как Хатынь после пожара в советской фотохронике: от домов остались только печи, смотрящие обгорелым трубами в небо. От машин и мотоциклов — почерневшие остовы. У некоторых автомобилей стекла фар даже не лопнули — растеклись, так было жарко. Среди всей этой закопченной разрухи мрачные неразговорчивые мужики собирают какой-то хлам. Полиция их не трогает — огонь мало что оставил мародерам. К тому же от них есть польза. В Тыгде говорят, что именно эти эти копающиеся на пепелище мужики нашли останки троих сгоревших людей.

Горящие опилки

Огонь пришел с лесопилки на окраине села. Деревообрабатывающий цех в Тыгде стоит фактически на четырехметровом слое свалявшихся опилок, накопившихся за несколько десятилетий. Пожары, как говорят, там случались и раньше, но их быстро заливали сами рабочие. В пятницу 20 апреля их сил оказалось недостаточно: ветер выхватывал охапки горящих опилок и закидывал на 300–400 м вглубь села, быстрее, чем люди успевали затаптывать и заливать огонь.

— Да, масса факторов наложились один на другой: бесснежная зима, из-за которой опилки остались сухими, шквалистый, почти ураганный ветер, который опилки моментально разнес по селу, — стоя в дыму на останках лесопилки, перечисляет начальник главного управления МЧС по Амурской области Виктор Бухта. — Ну и почти все строения тут деревянные, вспыхнули сразу же.

Двух сельских пожарных машин оказалось мало: одна тушила ближайшие к лесопилке дома, другая не подпускала огонь к примыкающему к ней же нефтехранилищу. Пожарные уверяют, что перебросить эту машину в другое место было бы самоубийством — гигантские баки с нефтепродуктами, доберись до них огонь, сожгли бы дотла всё село, уничтожив заодно и всех его обитателей.

— Есть ли в случившемся вина пожарных — пока неизвестно. Идет расследование, - говорит Бухта.

В селе, впрочем, мало кто винит местных пожарных. Они сразу же выехали на вспыхнувшую окраину и бились за дома соседей даже тогда, когда горели их собственные. Дома сгорели у двух пожарных, в том числе и у начальника пожарной части.

Вызванная из Магдагачи и Зеи подмога добралась не сразу. По разбитым сельским дорогам тяжелые пожарные грузовики преодолели расстояние до Тыгды за несколько часов. Потом подтянулись два пожарных поезда. В разгар тушения, вспоминает полковник Бухта, пожарных машин, стянутых почти со всей Амурской области, в селе было 89.

В тот вечер окраина Тыгды превратилась в один огромный огненный столб. Учитель информатики местной школы Евгения Милюкова, заикаясь, вспоминает, как пыталась задержать огонь, поливая ворота водой из ведра, как отвязывала собаку, чтобы та не сгорела, а когда стало ясно, что пожар не остановить, как с детьми бежала через соседские огороды от огня и дыма. Тяжелее всего Евгении говорить о том, как она с детьми и семьями сотрудниц пряталась в подвале школы – одном из немногих кирпичных зданий в поселке.

 - У меня паника была, я мужу Паше позвонила с мобильного, так он долго не мог понять, что произошло, так мне плохо было, так нечленораздельно орала - я вообще жуткая паникерша, - сидя за ученической партой своего класса, вздрагивая, рассказывает Евгения. - Потом Паша отпросился с вахты – он на руднике рядом работает - и приехал.

Муж успел вовремя: огонь обступил школу с двух сторон, дым ветром несло в сторону подвала, спрятавшиеся в котором задохнулись бы от угарного газа. Но Милюков привел спасателей - они вытащили полтора десятка человек из их подземного убежища и отвели на окраину Тыгды.

Сейчас Евгения отпрашивается с уроков для того, чтобы в суде (из райцентра – Магдагачи – в Тыгду прибыл целый десант чиновников, в том числе, и судей) доказать свои права на дом и участок. Живет учительница у родственников, а ее родители, чей дом тоже сгорел, поселились в отделении милиции. Папе – бывшему участковому – выделили там несколько комнат.

В процессе согласования

Без крыши над головой осталось около 400 жителей Тыгды. Большинство разошлись по родственникам. Но четыре десятка селян родичи не приняли, сейчас они живут в том самом специально пригнанном на станцию Тыгда поезде.

 - Нас после рейса сняли, когда мы спали уже по домам в Белогорске, звонок в полвторого: бегом, срочно едем эвакуировать Тыгду,- рассказывает проводница одного из вагонов. - Приехали, оказалось, эвакуировать не надо. В итоге поселили в вагонах тех, кого даже родные не хотят к себе пускать. Рассветет – посмотрите на наш контингент: пьющие все, почти бичи.

Хотя амурский губернатор Олег Кожемяко установил в Тыгде «сухой закон»: до особого распоряжения всем магазинам в селе запретили продажу спиртного, самые настойчивые умудряются напиться. Местный бизнес, похоже, нашел выход – продают пузатые, как противотанковые гранаты, пластиковые бутыли с надписью «Растворитель» на этикетке. От бутылок несет дешевой водкой. Так же пахнут по утрам и многие тыгдинские мужики, толпящиеся в здании сельсовета, где разместился штаб по ликвидации последствий пожара. Возглавляет штаб лично губернатор, которому свой кабинет уступил глава сельсовета.

Кожемяко сразу по двум айфонам руководит чиновниками, спасателями и полицией. Сообщает, что главное решение уже принял: всем погорельцам к сентябрю построят новые дома за счет региона. Сумма выходит внушительная. Только на то, чтобы разгрести пожарище, потребуется почти 60 миллионов рублей. Строительство потребует уже сотен миллионов. Но прежде, чем приступить к нему, необходимо решить земельный вопрос.

 - Не волнуйся, землю у тебя никто не забирает. Все еще в процессе согласования, - одетый в полувоенный мундир с шевронами «Правительство Амурской области», Кожемяко успокаивает школьного завхоза Елену Москвитину. – Ничего, что я вот так – на «ты»?

С землей история странная. Большая часть погорельцев жила на муниципальных участках, но некоторые, в том числе, и Москвитина, выкупили свои наделы. Сгоревшие дома стояли близко друг к другу, а новые, согласно действующим сейчас противопожарным правилам, должны быть отдалены не менее чем на 20 метров. То есть соседи той же Москвитиной, по правилам, должны «залезть» на ее участок. Вот эти соседи и требуют передать землю селу, чтобы без проблем на ней построиться. Даже объявления по Тыгде расклеили.

 - Мне не жалко, если придется с кем-то делиться. Мне обидно морально: мы сами строились, сами обживались, а оказались беднее тех, кто всю жизнь бухал и под забором валялся, - жалуется губернатору завхоз и, пользуясь случаем, пытается решить еще одну насущную проблему. – У меня старшая дочь в этом году в педагогический поступает. Мы без дома, у тестя в тесноте живем. Тяжело будет к экзаменам подготовиться. Может, поспособствуете?

Губернатор обещает поспособствовать. Довольная Москвитина выходит порадовать новостью дочь-выпускницу. О пожаре ни Москвитины, ни другие погорельцы уже не говорят - рассуждают только о планах на будущее. А между тем, уже залитые тысячами тонн воды опилки продолжают тлеть и дымиться даже спустя неделю после начала пожара.

Ежедневно в Тыгду приходят грузовики с гуманитарной помощью, которую спасатели складируют в переоборудованный под склад сельский клуб. Пока помощь завозят быстрее, чем ее разбирают погорельцы. Последние даже капризиничают: не берут джинсы или кофты не подходящих фасонов, ждут следующих гуманитарных рейсов.

 - Привезем то, что подойдет. Послезавтра опять сюда едем, - обещает водитель одного из грузовиков, на котором помощь доставляют из Благовещенска. - Если, конечно, где-нибудь новая Тыгда не приключится.

Пока идет гуманитарная помощь, погорельцам даже не приходится тратить материальную помощь, выделенную Амурской областью и федеральными властями. При том, что деньги тыгдинцы должны получить немалые: только из госбюджета в конце апреля селянам направили 33 миллиона рублей. Конечно, значительная их часть уйдет на восстановление подачи электроэнергии, поддержание работы жилого поезда и массу других вещей. Но и погорельцам, по идее, должно достаться немало./izvestia.ru/

---