23.04.2012 Согласно госреестру, частных коммерческих вузов в России нет вовсе. А есть лишь некоммерческие. Учредители не вправе выводить из них прибыль, а все излишки обязаны тратить на развитие учебной базы. В жизни происходит с точностью до наоборот.

Октябрь 2007-го. Страшный пожар в МИГКУ, Московском институте государственного и корпоративного управления. Причина — якобы короткое замыкание. А по большому счету — адская скупость, с которой частный владелец, он же ректор, выжимал из своего детища все до копейки.

"Если бы была пожарная безопасность, сигнализация, все было бы иначе. У нас даже охранника не было", — рассказывает бывшая студентка МИГКУ Эльмира Девлетбаева.

Чудом уцелевшая студентка. Вот она задыхается на пылающем этаже, где все стены были обшиты допотопным пожароопасным пластиком, а последний ремонт электропроводки проводился 40 лет назад. Вот прыгает на натянутый рабочими жесткий тент. Несчастная сломала об него позвоночник, но в отличие от более массивных сокурсников осталась жива.

"Первое время не могла даже спать, мне постоянно снились погибшие ребята, как они прыгают и этот момент. Мне стыдно перед ними в какой-то степени, что они не смогли спастись, а я спаслась. Они также хотели жить", — рассказывает Эльмира Девлетбаева.

Тогда 11 студентов погибли, еще 29 остались навсегда калеками. А ведь поначалу распространение огня можно было остановить, хватило бы нескольких элементарных огнетушителей. Но в арендованной за гроши коробке все огнетушители оказались просроченными.

"Это заводское здание, переделанное в институт", — рассказывает отец погибшей Анастасии Савушкиной Владимир Савушкин.

Родители погибшей первокурсницы, как и все, прекрасно понимали, что за беда такая — эти коммерческие вузы. Но близость к дому, отсутствие конкурса, дешевизна обучения показались простой семье важнее.

"Зашли, поднялись в бухгалтерию. Заплатили деньги, нам выписали квитанцию обычную с печатью, что оплачено. Я еще как-то удивился, спросил: а что, разве не через банк оплата идет? "Нет, у нас так", — вспоминает Владимир Савушкин.

Факт поджога в МИГКУ так и не удалось доказать, но был найден очаг возгорания — бухгалтерия, та самая, через которую прокачивалась студенческая наличность. Прежде чем перекинуться на аудитории, огонь слизал все до единого финансовые документы.

Из беседы с ректором погорелого вуза Звягиным в студии канала "Россия":

"Ну, студентов в целом вузе порядка около восьми тысяч", — сказал ректор МИГКУ Андрей Звягин.

"В любом случае, речь идет о выручке ежегодной в миллионы долларов. Так?" – задали вопрос ректору.

"Ну, несколько миллионов, да", — подтвердил Андрей Звягин.

"И у вас при этом нет денег на то, чтобы арендовать нормальное здание. У вас нет денег повесить сигнализацию, поставить огнетушители?" – спросили ректора.

"Понимаете, еще раз вам объясняю, что согласен, что халатность с нашей стороны присутствовала. Это во-первых. Во-вторых, мы, безусловно, оказываем сейчас материальную помощь — это первично. И детей мы не бросим", — сказал Андрей Звягин.

После того эфира, щедрый ректор отключил свой мобильный, чтоб жаждущие помощи не могли до него дозвониться. Ещё через день вместе с семьей он тихо покинул свою двухсотметровую квартиру в новостройке на проспекте Вернадского и укатил в аэропорт "Шереметьево-2". Обгоревшим жертвам предстояло решать все проблемы за собственный счет.

"У меня был перелом костей таза, перелом обеих рук. Разрыв селезёнки. Сильный ожог лёгких. Сама дышать я не могла", — рассказывает бывшая студентка МИГКУ Юлия Тишенкова.

Ещё одна чудом выжившая. Все кости переломаны, все тело в шрамах. Бедняжка с трудом ходит, с трудом сидит, мучается от постоянных болей. За минувшие годы семья потратила на её лечение, если сложить все эти счета и чеки, свыше двух миллионов рублей. А что же так много обещавший вуз?

"Они сказали, что у них такой суммы нет. И они могут выделить только сто тысяч. Конечно, мизерная сумма", — говорит мать пострадавшей Юлии Тишенковой Ирина Тишенкова.

И так у большинства потерпевших — неудачные попытки судиться, изощренный саботаж и хамство в ответ.

"Как вспоминаешь всё это, как страшный сон", — признается Ирина Тишенкова.

Двор лефортовского суда, автозак. Отличник народного просвещения профессор Звягин наконец-то вернулся из затяжного зарубежного турне.

"Мы с вами тогда в студии так мило побеседовали, вы говорили, что будете помогать студентам", — обращается журналист.

"А мы помогали студентам", — отвечает бывший ректор МИГКУ Андрей Звягин.

"Да послушайте, вы не только не помогали, вы в бега подались", — говорит журналист.

"Нет, подождите, я уехал на лечение в Израиль. Три месяца провел там в клинике", — рассказывает Андрей Звягин.

"Да вы же жили в Черногории несколько лет", — возмущается журналист.

"А потом я переехал в Сербию и в Черногорию", — отвечает Андрей Звягин.

За годы своего так называемого лечения числившийся в международном розыске Звягин купил (это только из того, что известно): вип-пентхаус на израильском курорте Нетания (примерная цена — 800 тысяч долларов); апартаменты в центральном районе Белграда в этом элитном доме где-то за миллион с небольшим; виллу в Черногории с кортом и бассейном тоже за миллион, но уже евро. Бедный ученый, вероятно, скитался бы и впредь, но Интерпол нарушил его планы.

"Может, вы просто погорячились? Слишком много взяли?" – спрашивает журналист.

"Я вам еще раз объясняю: в материалах суда нет ни одного документа, подтверждающего, что лично я перевел на свой счет хоть одни доллар за рубеж и имел хоть одну недвижимость на себя за рубежом", — отвечает Андрей Звягин.

"Ну конечно, всё оформлено на жену, а переводили вы по кривым схемам", — говорит журналист.

"По каким кривым схемам? Это обычные договора двух коммерческих организаций. И считать активы моей жены, простите меня, посмотрите декларацию любого чиновника, сколько зарабатывают их жены", — отвечает Андрей Звягин.

Пока незадачливый муж мыкался меж Бутыркой и судом, его московский бизнес путем хитроумной смены учредителей, печатей и ключей перехватили более ловкие коллеги. Взамен сгоревшего они арендовали другое, еще более старое и неприспособленное для учебы здание. С такими же деревянными перекрытиями, узкими коридорами и панелями из горючего советского пластика.

"Все средства пожаротушения, все мероприятия проводятся на должном уровне, на это мы денег не жалеем", — уверяет новый ректор МИГКУ Александр Родин.

Огнетушители и планы эвакуации под разбитой электропроводкой и впрямь наличествуют. Новые владельцы уверяют, что под их началом МИГКУ прямо-таки расцвел.

"Конечно же, это заблуждение, что коммерческие ВУЗы являются конторами по продаже дипломов. Ну, по крайней мере, я могу сказать по нашему вузу, что это далеко не так. К нам студенты приходят с интересом и приходят они именно за знаниями", — говорит Александр Родин.

По воспоминаниям спасшихся при пожаре, учеба у них велась один-два дня в неделю какими-то случайными, вечно меняющимися преподавателями, но при этом посещение было обязательным. Посмотрим, что теперь.

Разговор в приемной комиссии:

"У вас же можно не ходить как бы на занятия?" – спрашивает журналист.

"Вообще можно не ходить. Вы приходите несколько раз: когда подаете документы и на защиту диплома и госэкзамена. Всё, больше вы вообще можете не появляться. По электронной почте, по почте России все связи, пожалуйста", — отвечает член приемной комиссии.

И подобных образовательных структур в одной Москве чуть ли не 500. По стране же их тысячи. Примерный оборот этой якобы бесприбыльной и практически освобожденной от налогов отрасли — не менее десяти миллиардов долларов в год. Эдак всю Нетанию с пляжами Черногории можно скупить.

Что касается подсудимого Звягина. На этой неделе он получил, наконец, свои пять с половиной лет за хищение и растрату в особо крупных размерах. Об ужасном пожаре, ставшем итогом его хищений, на суде не говорилось ни слова. Оказывается, это предмет отдельного уголовного расследования, которое до сих пор так и не окончено и по которому, неровен час, вообще истечет срок давности./vesti.ru/

---