14.04.2023 
Как индустриальная одежда из источника модного вдохновения стала самой модой
Выставка «Workwear» в роттердамском Nieuwe Instituut посвящена, как и обещает ее название, рабочей одежде — но говорит о современной моде больше, чем многие модные выставки.

«„Workwear" посвящена функциональной одежде, одежде как инструменту. От индустриальной спецодежды до денима, рабочая одежда имеет огромное влияние на то, что мы носим в своей частной жизни»,— пишет исследователь рабочей одежды и куратор выставки Элдина Бежик.

Эти слова не только не вызывают никаких возражений, но кажутся констатацией общеизвестного. Примерно 100 последних лет поиски новой красоты, новых средств выразительности в моде, как и в любом дизайне, во всем, что связано с предметной средой, двигались именно в сторону всего индустриального, рабочего, профессионального.

Собранный на выставке материал — из Рейксмюсеума, из Музея Ван Аббе, из Смитсоновского института, из Вестминстерского архива мужской одежды, из частных коллекций и архивов — производит грандиозное впечатление. То, как «Workwear» придумана и организована, придает очень убедительную красоту буквально каждому предмету этой выставки — от оранжевых комбинезонов роттердамских дворников до рентгеновского отпечатка шлема и скафандра Нила Армстронга, в котором он высадился на Луну. Но это лишь один из аспектов выставки.

«Workwear» — не выставка про моду, но использует моду как один из контекстов вместе с современным искусством и театральным дизайном. Обозначены все эти контексты вполне дискретно. Видео перформанса 1969 года Red Coat — Same Skin For Everybody французской художницы и феминистки Nicоla L., где в одном огромном красном дождевике с 22 рукавами движутся по улицам города 11 человек. Несколько арт-объектов бразильской художницы-модернистки Лигии Кларк, сделанные с непосредственным использованием защитной спецодежды. Текстильная перформативная скульптура немецкого концептуалиста Франца Эрхарда Вальтера «WalFormations» 1984 года, работающая с образом желтого цвета в спецодежде. И еще буквально несколько вещей,— это если говорить об искусстве. Костюмы к мейерхольдовским постановкам 1922 года, Варвары Степановой к «Смерти Тарелкина» и Любови Поповой к «Великодушному рогоносцу», восстановленные в виде реплик в 1979 году Эрикой Хоффманн-Кёниге,— если говорить о театре.


А если говорить о моде, то здесь есть Ямамото начала 2000-х, по одному Хельмуту Лангу и Иссэю Миякэ примерно того же времени, несколько предметов Массимо Ости и его C.P. Company и Stone Island, японский деним бренда Kapital и мануфактуры Buaisou. Ну и еще марджеловские таби в открывающей части выставки: настоящие таби японских рабочих рядом с таби Марджелы тоже начинают выглядеть объектом моды, а в его таби, наоборот, проступает какая-то особая четкость замысла, хотя мы давно знаем и про их прообраз, и вообще про отношения Марджелы с рабочей одеждой.

У рабочей одежды нет контекста более всеобъемлющего, чем мода — причем не только та, что целиком выстроена вокруг всяческого outdoor, спорта и униформы, но и большая мода, мода гранд-домов и мода дизайнерских брендов. Равно как и у современной моды практически нет контекста более важного, полезного и функционального, чем рабочая одежда,— то, как одевается современный человек, то, как он выглядит в повседневной жизни, на 90% состоит из нее.

Тут надо сделать важное пояснение: говоря о рабочей одежде, мы имеем в виду не просто джинсы или белые футболки (которые когда-то были именно рабочей одеждой) и даже не просто синие рабочие куртки (хотя именно такая, сделанная специально к выставке Nieuwe Instituut и компанией Bonne Suits, выставлена среди экспонатов и продается в музейном магазине), а о более специфических и более сложных вещах: о костюмах летчиков, пожарных, дорожных рабочих, сотрудников санитарных и эпидемиологических служб — то есть о настоящей спецодежде. Именно она и составляет основное содержание выставки «Workwear». Глядя на все эти удивительной красоты рабочие вещи, мы, конечно, видим ту моду, которая ими была вдохновлена, порождена и утверждена, пространство выставки просто обостряет наше зрение и наводит идеальный фокус.

Например, сливочного оттенка защитный костюм сотрудника департамента здравоохранения (GGD) 1935 года. Он хранится в музее Роттердама как исторический объект, но, помещенный на этой выставке, он превращается в предмет моды, который вполне мог бы оказаться в новейшей сезонной коллекции — да хоть Джонатана Андерса. Или радиационный костюм EMF 1974 года из посеребренной нейлоновой сетки, призванный защищать от излучения радаров высокой мощности,— его можно представить где угодно, от коллекции Рафа Симонса до коллекции выпускного курса любого известного фэшн-колледжа.

Электрически подогреваемый костюм американских пилотов 1940-х вызывает в памяти кутюрную коллекцию того же Симонса для Dior AW 2014, более того, кажется практически ее частью. Передник-кольчуга мясника, 1970–1990-е, тут же встает рядом с любым нарядом Пако Рабана. А униформа японских пожарных 1920-х, сделанная в технике sashiko, штопки/вышивки мелкими стежками еще из эпохи Эдо, которую использовали крестьяне и рыбаки, сейчас выглядит как супермодное пальто из крутого концептуального магазина. Мой любимый предмет тут — цвета голубого денима антигравитационный костюм польских летчиков 1960-х — прямо мечта Канье и Демны. Выставка переносит его из строго функционального поля в сугубо эстетическое, из рабочей одежды в одежду модную, и внешние трубки для регулировки давления, которыми он прошит, выглядят как крутой декоративный прием.


То есть это тщательно курированное собрание соотнесенных друг с другом и со всеми контекстами вещей создает эффект обратной проекции: не рабочей одежды на одежду модную, давно нам привычный и понятный, но, наоборот,— одежды модной на одежду рабочую. Проходя по галереям Nieuwe Instituut, ощущаешь себя именно на выставке современной моды. И в этом есть новый смысл, сверх простого влияния рабочей одежды на то, как мы одеваемся, заявленного создателями выставки.

Выставка выявляет важный момент выстраивания отношений между модой, искусством и спецодеждой. Футуристов и конструктивистов (представленных на выставке театральными костюмами Степановой и Поповой) в большей степени увлекали не конкретные образцы рабочей одежды, а сам концепт красоты всего индустриального, то есть нового и антибуржуазного. Их рабочая одежда революционного настоящего и светлого будущего — плод их фантазии.

Эти эксперименты, безусловно, не прошли бесследно для современной моды, однако последние 50 лет мода все больше и больше концентрировалась именно на реальной рабочей одежде, на ее конкретных разновидностях и деталях. Это видно не только по продукции модных брендов и творчеству отдельных дизайнеров, но и по уличной моде: сейчас постоянно встречаешь людей, непосредственно носящих рабочую одежду, новую или винтажную, как одежду повседневную, использующих ее, чтобы выглядеть современно и модно. Современная мода на нынешнем этапе, вот буквально сейчас, приблизилась к рабочей одежде на максимально близкое расстояние. Об этом говорят в том числе и распространившиеся коллаборации больших люксовых домой с брендами специальной одежды. Об этом говорит и выставка «Workwear» — и говорит самым убедительным и захватывающим образом.



⇲

---